Таль: Не унывать и не сдаваться (СИ)

— Привет. А я уж думал, вы совсем про меня забыли, — обрадовался Тар.

— Привет. Мы просто думали, что у тебя дел сейчас полно.

— Да, но я все равно рад тебя видеть. Ты просто так пришла?

— Не совсем. Понимаешь, Тэль говорил, что если я захочу его увидеть, то ты сможешь позвать, а саму меня туда, где он живет, не пустят.

— А зачем он тебе? — Удивился эльф.

— Соскучилась, — ни капли не покривив душой, призналась я.

— Ладно, сейчас узнаю здесь ли он, — пообещал Тар и выскользнул за дверь.

Вернулся он минут через пятнадцать и один.

— Не нашел?

— Он сказал, что не придет. И еще просил передать, что не станет мешать вам с Лисом и желает счастья. — Тар посмотрел на мое вытянувшееся лицо и добавил, — я тоже ничего не понял.

Я же поняла одно — мне очень нужно поговорить с Тэлем.

— Тар, пожалуйста, отведи меня к нему.

— Ни за что, мне знаешь как влетит, когда он узнает.

— Что же делать? Понимаешь, мы скоро уезжаем, а он мне вовсе не безразличен и Лис тут вообще ни при чем… — Я растерянно смотрела на юного повелителя, не зная как объяснить то, в чем еще и сама не разобралась.

— Вообще, когда женщина хочет сказать мужчине, что он ей небезразличен, она дарит ему одну белую розу. Потому что этот цветок означает чистоту чувств и вроде как это не признание, а только намек.

— А ты об этом откуда знаешь?

— Из книжки, конечно. Раз в декаду у меня еще и по традициям занятие.

— И как я могу ему подарить цветок, если не могу его увидеть?

— Я тебя ночью проведу к его спальне, ты тихонечко положишь, и никто про мое участие не узнает. Ночью там охраны нет. — Вот он сам-то понимает, что говорит?

— Тар, а если он меня там заметит? Ни за что.

— Как хочешь.

— Придумай какой-нибудь другой способ.

— Нет другого. Я и так сильно рискую, если отведу тебя.

— А розу белую мы где найдем? — Попыталась я воспользоваться последней уловкой.

— В оранжерее, где же еще. Только пока там ваш архимаг с нашими травниками. Ты часа через два приходи, тогда и пойдем.

В результате я сходила на ужин, сообщила всем, что вернусь очень поздно, морально настроилась и пошла грабить дворцовую оранжерею. Что тут можно сказать — не так я представляла себе оранжереи.

Минут через десять блуждания между темными кустами, клумбами и грядками я была уверена, что двое недоделанных грабителей в нашем лице заблудились. Еще минут через десять я на ощупь убедилась в том, что розы Тар все же нашел, больно уколов палец о шип. Еще через несколько минут эльф с уверенностью указал на крупный цветок, утверждая, что тот белый. Я в таком полумраке могла сказать только что роза относительно светлая, но решила довериться юному повелителю и аккуратно срезала недлинный стебель.

Кое-как выбравшись из невероятного переплетения сумеречных тропинок в освещенный коридор дворца, убедилась, что Тар не подвел. Роза была белой и очень красивой. А вот попытка понюхать привлекательный цветок кончилась абсолютно ничем — он вообще не пах, как будто был искусственным.

Еще минут десять мы блуждали по коридорам. То есть это я блуждала, держась за эльфом и совершенно не представляя, в какой части дворца нахожусь, он же шел вперед вполне уверенно. Остановившись перед большими двустворчатыми дверьми, изукрашенными растительным орнаментом, юный повелитель приложил ладони к элементам узора на разных дверях и что-то прошептал. После этого он приоткрыл правую створку, опасливо заглянул внутрь и кивнул мне.

— Спальня налево. Дверь хорошо видно, иди. — Я жалобно посмотрела на паренька. — Иди, если нас тут заметят — плохо будет.

Никакой уверенности в правильности своего поступка я не испытывала, но все же шагнула внутрь, и эльф прикрыл дверь, оставив лишь узкую щелку. В просторной комнате вполне можно было ориентироваться благодаря лунному свету, щедро льющемуся через традиционно большое окно. Мебели было мало: несколько кресел, большой стол с задвинутыми под него стульями, что-то вроде секретера и огромный книжный шкаф во всю стену. Пол покрывал ворсистый ковер, что было мне на руку — идти по нему можно было абсолютно бесшумно.

Полуоткрытую дверь в левой стене я увидела сразу. Осторожно пересекла комнату и, просочившись в спальню, замерла завороженная открывшимся зрелищем. Комната была относительно небольшой, а вот кровать посреди нее казалась просто огромной. Кроме нее в правом от меня углу стоял высокий шкаф, а в левом одинокий стул с аккуратно сложенной одеждой. В изголовье имелась прикроватная тумбочка. На ней стояла миниатюрная скульптура, назначение которой я определить затруднялась — это могли быть местные часы, лампа и или просто украшение.