Талант (Жизнь Бережкова)

- У меня тоже есть в запасе довольно любопытная новелла о картине... Если общество не возражает, то...

Конечно, общество потребовало немедленно рассказа. И вот... Впрочем, без дальних слов я вам воспроизведу историю, услышанную нами в тот вечер от Шелеста.

"КАРТИНА"

(Рассказ)

- Несколько лет назад, - начал Август Иванович, - получив заграничную командировку, я провел две недели в Париже, знакомясь там с автомобильными и авиационными заводами.

Однажды в воскресенье мои спутники по заграничной поездке увлекли меня в музей. Признаться, я не люблю музеев. Там очень скоро устаешь, начинаешь ощущать свой вес.

Полюбовавшись многими прекрасными полотнами, я почувствовал усталость и, незаметно ускользнув от спутников, нашел уютный диванчик в каком-то слабо освещенном коридоре.

Некоторое время просидел с полузакрытыми глазами, потом достал из кармана газету, стал ее просматривать, случайно кинул взгляд на стену, и вдруг мое внимание притянула картина, висевшая в этом коридорчике.

Собственно говоря, это была даже не картина, а набросок углем на большом картоне. Художник изобразил четыре или пять фигур или, вернее, не фигур, а четыре или пять физиономий, искаженных ужасом. Я смотрел на них, приподнявшись, забыв про утомление.

Наконец я подошел к картине, желая узнать имя художника. Но на картине не было ни подписи, ни даты. Намереваясь обратиться к кому-либо с вопросом, я оглянулся по сторонам и заметил старого служителя, который неторопливо подходил ко мне.

- Чья это картина? - спросил я.

- О! - с гордостью произнес служитель, очевидно угадывая во мне иностранца. - Это работа нашего народного художника Калло.

- Калло? Гений эпохи Возрождения?

Польщенный моим восхищением, служитель сказал:

- У этой картины интересная история. Мосье, должно быть, не знает ее?

- Нет. Расскажите.

Мы сели. Очень вежливый, обязательный, старик сообщил, что великий художник жил, как известно, в XVII веке и провел много лет в Италии. Затем служитель весьма красноречиво описал одно летнее утро в Риме того времени.

В это утро по каменным ступеням к реке Тибр спустился сеньор с красивыми седеющими кудрями, которые выбивались из-под шляпы. По берегу он прошел туда, где сидели и валялись грузчики. В большинстве это был бродячий люд, босяки, или, как их называют в Италии, "лаццарони". На берегу они грузят корабли, тут же едят и пьют, играют в кости, спят.

Сеньор медленно шагал меж грузчиков, всматриваясь в лица, словно кого-то ища. По пути, растянувшись во весь рост, лежал огромный детина, подставив солнцу обнаженную грудь, заросшую рыжим волосом, и босые ноги. Он спал. Лицо было прикрыто рубахой. Сеньор остановился и откинул тростью рубаху. Лицо оказалось под стать сильной фигуре: крупные черты, густая курчавящаяся борода.

- Что надо? - проснувшись, спросил грузчик.

Сеньор еще раз оглядел его и, видимо, остался удовлетворенным.

- Нужен человек, чтобы перенести груз.

- Дешевле трех лир не пойду.

- Хорошо.

- И обед с вином.

- Можно и обед. Пойдем.

Они поднялись в город. В одном тихом переулке сеньор остановился перед наглухо закрытыми воротами, достал большой ключ и открыл тяжелую калитку.

- Проходи, - сказал он.

Грузчик шагнул во двор. Войдя вслед, сеньор запер калитку на ключ. В глубине двора высилось здание с остроконечной застекленной крышей. Открыв дверь новым ключом, сеньор велел грузчику войти. Затем, заперев за собой на ключ и эту дверь, сеньор ввел грузчика в огромный пустой зал с гладкими белыми стенами. Свет падал сверху через застекленную крышу.

- Где же ваш груз?

- Вот! - ответил сеньор.

Посреди зала стоял стол, на котором находился какой-то длинный предмет, прикрытый простыней. Сеньор подошел к столу и откинул край простыни. На столе лежал труп. На восковом заострившемся лице уже появились пятна разложения, с губ стекала темная струйка.

- Бери, - приказал сеньор.

Грузчик не двинулся.

- Бери!

- Ну вас к черту с таким грузом.

Сеньор выхватил из кармана пистолет.

- Бери или ляжешь вместе с ним. Считаю до трех.

И, наведя пистолет, он отчеканил:

- Раз!

Грузчик выругался.

- Без разговоров! Два!

- Куда нести? - пробурчал грузчик.

- Пойдешь подземным ходом. Я буду показывать. Бери!

Грузчик подошел к столу, взвалил труп на плечи и, по указанию сеньора, двинулся к двери. Слегка согнувшись под тяжестью, он сделал шаг, другой, третий и вдруг...

Вдруг мертвец схватил его за горло. Грузчик испустил дикий вопль, волосы встали, как иголки. Он хрипел, его схватил столбняк, а труп все сильнее вцеплялся ему в горло.

Тем временем из углов комнаты поспешно вышли четыре человека в белых халатах, раньше не замеченные грузчиком. Держа куски картона, они вглядывались в искаженную ужасом физиономию грузчика и что-то рисовали углем. Такой же картон оказался в руках сеньора, он тоже рисовал. Труп разжал пальцы и, схватив картон, тоже стал быстро рисовать.

Наконец грузчик отдышался, глаза стали различать окружающее, вернулась способность говорить. К нему подошел сеньор и, ласково улыбаясь, похлопал по плечу.