Талантливая ученица тёмного архимагистра

Некоторое время декан смотрел на спящую девушку и не находил сил уйти. Хотел бы он иметь право к ней прикасаться и быть рядом, но слишком многое их разделяло. Правда, и объединяло многое, но это лишь пока. Думать о том времени, когда они разорвут связь, не хотелось. Даже не так: это было мучительно.

— Что, Алакдаэр, твоя защита постепенно рушится под её нежными ручками? — попенял он себе, прекрасно понимая, что должен сохранять ясность разума, открыл портал и ушёл от греха подальше на крепостную стену. Туда, где нет соблазнительных беззащитных девиц, а есть лишь тусклые звёзды и освежающая прохлада зимней ночи, способная привести в порядок разбредающиеся мысли и напомнить, что думать Ал должен не о мерцающих голубых глазах, пушистых ресницах и манящих приоткрытых губах, а совсем о другом.

Эпилог

— Отец! — Эвилина постучала в гостиную отца, но тот не ответил Тогда она распахнула дверь и вошла, но была остановлена повелительным жестом правителя, который в этот момент как раз с кем-то общался по большому настольному маджету.

— Отец, я прошла зимние испытания! — начала она, но король повторил предупреждающий жест, а потом установил вокруг себя звуконепроницаемый барьер.

— У тебя никогда нет на меня времени! — Лина от досады топнула ногой и выбежала из гостиной. — Ненавижу!

— Таким поведением вы только отталкиваете отца, — проговорил невесть откуда взявшийся тёмный декан, заступая дорогу.

— Вы… Вы всё слышали! — ахнула принцесса.

— Не советую вам держать всё в себе. Если хотите с кем-то поделиться переживаниями, у вас есть люди, готовые прийти на помощь и поддержать. И не только люди…

Эвилина уставилась на Тёмного и не поверила своим ушам. Это было так странно — слышать слова поддержки из его уст… Впрочем, больше он ничего не сказал и направился прочь, а Лина так и стояла, глядя ему вслед.

— Архимагистр Аркент’тар прав, — раздался вдуг голос светлого декана совсем рядом. Наследница обернулась и увидела эльфа, выходящего из-за занавески.

— Вы тоже подслушивали?

— Эм… Я бы лучше сказал, что охранял свою подопечную.

Она скептически выгнула бровь.

— Не знаю, как другие, но я всегда готов вас выслушать, Принцесса, — гнул свою линию архимагистр. — Можете считать меня не только наставником, но и другом. Вы ведь нуждаетесь в друзьях, я прав?

— Да, в друзьях я нуждаюсь. Но он, этот гадский Тёмный…

— Адептка Мастэрс, — декан перешёл на более деловой тон, — я хочу вам кое-что рассказать. Думаю, время пришло и это поможет вам не совершить в будущем множество ошибок.

— Правда? — насмешливо поинтересовалась она. — И что такое важное вы хотите мне сообщить?

— Когда принцессе Эвилине Линнской (знаете такую, да?) было около двух лет, архимагистр Аркент’тар спас ей жизнь, из-за чего сам очень сильно пострадал, — сообщил наставник, голос которогобыл необычайно серьёзен. — Обычно он восстанавливается после ранений за несколько часов, в зависимости от тяжести травм. Но в тот раз ваш декан (тогда он ещё учился в Линнской академии и был адептом-третьекурсником) выздоравливал целый месяц — слишком тяжёлые были травмы, а количество разрушительной магии, которую он принял на себя, защищая наследницу своим телом, огромно.

— В-вы… — дрогнувшими губами проронила Лина, — говорите о том дне, когда моя мама…

— Да, о том самом дне, когда королева была убита и вы едва не последовали за ней, — уточнил эльф. — Бывший ректор Линнской академии, профессор Димир Владас, привёл лучших адептов во дворец на бал, посвящённый окончанию Великого Турнира. Я был среди них, Аркент’тар тоже. А ещё в тот год именно он был победителем внутриакадемического турнира среди третьекурсников. Там, во дворце, всё и произошло.

Эвилина некоторое время молчала, оглушённая новостями.

— Архимагистру Аркенттару действительно нравится эта неумейка? — наконец выдавила она.

— Боюсь, что да, — вздохнул эльф. — И она давно уже не неумейка. Альвинора совершила невероятный прорыв за столь короткое время! — воодушевлённо заметил он.

Глядя на восхищённого декана, принцесса почувствовала странную досаду. Она и сама не до конца понимала её причину, но в этот самый момент ей отчаянно захотелось, чтобы светлый архимагистр восхищался ею, Эвилиной, а не кем-то другим.

Что там сделала эта девчонка, чтобы заслужить такое отношение? Перестала плестись в конце и утёрла всем нос? Что ж, Лина тоже на многое способна, если действительно чего-то захочет! А сейчас она хотела переплюнуть заслуги Зазнайки и показать одному светлому эльфу, что тоже не лыком шита. Тёмного декана уже не образумить, он, похоже, увяз в чувствах по полной.

Ну и ладно, больше она не станет за него цепляться, пытаться отомстить или выместить злость за его пренебрежение на Альвиноре. Пусть эти двое делают, что хотят. В конце концов, у Лины есть свой собственный остроухий наставник, и уж его-то она никому (в особенности Зазнайке!) и ни за что не отдаст!