Талантливая ученица тёмного архимагистра

Аль попыталась достучаться до остатков листочков на кустике, до каждой его веточки, до пожухлых травинок — в общем, до всего, что могло ей помочь услышать то же, что слышат сейчас растения, оказавшиеся внутри купола. Помня предыдущий печальный опыт, когда Лэндгвэйн застал её за «подглядыванием», она максимально маскировала собственные разведывательные чары. Хотя пройдёт ли этот номер с самим повелителем? Параллельно юная шпионка следила за происходящим, стараясь ничем не выдать своего присутствия.

— Ты жалкий неудачник! — бросил Хитгвэйн Лоссдор. — Разве я тебя воспитывал для проигрыша? Ты должен был быть первым, ПЕРВЫМ, но целых два года всего лишь второй!

— Отец…

— Все глупости и игрушки должны были закончиться, когда тебе исполнилось пять и из-за тебя погибла твоя мать. Думаешь, почему тебя с шести лет отлучили от нянек?! Чтобы ты стал воином!

— Но отец… — возразил Лэндгвэйн. — Я же был одним из лучших учеников в школе. Да и в академии тоже.

— Ты был не одним из лучших, а всего лишь вторым. ВТОРЫМ! Что мне с твоей золотой звезды, если ты никак не можешь засунуть за пазуху обнаглевшего кота?! — рыкнул мужчина. — Он тебя вечно обходит — и в школе, и здесь. Сколько можно?! Неужели так сложно стать первым?

«Ничего себе требования. Я была второй по школе, так мной не то что мама, а всё селение гордилось».

— Я там думаю, что ты уже близок к победе над Вермандом, а ты чем тут занимаешься? — громыхнул повелитель. — До сих пор не можешь одолеть этого кошака! Я дал тебе год, чтобы ты с ним разобрался и перешёл, наконец, в нормальную академию. Но ты прозябаешь в этом захолустье уже третий год, да ещё и чуть не вылетел с позором на все четыре стороны.

— Я…

— И этот слабак мой сын? — Хитгвэйн посмотрел на Гвэйна с презрением. — Стоило ли твоей матери гибнуть, защищая такое ничтожество, как ты?!

А вот это было больно, очень больно даже для Аль, которая, по сути, являлась сторонним наблюдателем. Каково же сейчас Лэндгвэйну?

— Что ты здесь за игры устроил? И зачем опустился до какой-то смертной? Не забывай, что у тебя есть невеста!

— Отец, насчёт этого…

— Вы с Ривариэль поженитесь. И это не обсуждается! — припечатал повелитель. — Мы с её родителями уже всё решили. Вам двоим остаётся лишь подчиниться.

— Но… Мы с ней просто друзья! К тому же… — начал было парень.

— Не разочаровывай меня ещё больше! Ты даже этого не можешь сделать для своей семьи? — в голосе старшего слышалась горечь.

— Отец, прости, но, пожалуйста, не поступай так со мной. Да, я тебя подвёл и теперь потеряю два года. Но я всё равно стану первым, лучшим, поверь, — взгляд Лэндгвэйна был твёрдым, уверенным. — Дай мне ещё один шанс!

— Не потеряешь!

— Что?

— Ты не потеряешь два года, потому что я забираю тебя из этой дыры! — безапелляционно заявил Хитгвэйн. — Со следующей недели ты будешь учиться на 3 курсе Линнской академии.

— Что?! Отец, не делай этого! — парень подался навстречу родителю. — Для эльфа два года — это мелочь. К тому же у меня есть шанс вернуться обратно в свою группу, нужно только…

— Мелочь?! Я не намерен ждать ни одного лишнего дня!

— Ждать? Ты о чём?

— Не твоего ума дело! — отмахнулся Лоссдор-старший. — Ты просто должен делать то, что тебе велят, если собственных мозгов не хватает на что-то путное. Так опозорить свою семью… Больше я не позволю тебе испортить мои планы. Ты закончишь обучение через три года и не годом позже!

— А как же Верманд? — было видно, что Гвэйн цепляется за последнюю соломинку.

— А что Верманд? Ты его победишь, это дело чести. И речь не только о ваших старых счётах. Ты же не забыл, что эти грязные животные нам сделали? Из-за оборотней твоя мать…

— Отец, его семья не имеет к произошедшему никакого отношения, — выдавил Лэндгвэйн. — Не все оборони одинаковы. Да и у нас с Вермом совсем другая ситуация.

— Он тебя унизил, прилюдно. И уже не один раз. Поэтому попробуй только не победить! — громыхнул повелитель. — Да, ты его победишь, втопчешь в грязь и, смыв свой позор, выбросишь из памяти. Но сделаешь это на весеннем турнире между академиями как его противник. Он наверняка поедет, а ты будешь представлять команду Линнской академии. Может, так у тебя будет больше стимула?

— Отец, но я не хочу уходить из Тиарской академии. Мне здесь нравится и…

— Смеешь мне перечить?! — глаза повелителя полыхнули синим, а в его руке материализовалась ледяная плеть.

Хлёсткий удар по лицу плетью — и на щеке Гвэйна появилась бордовая отметина. Тот лишь вздрогнул и закусил губу. Ещё один удар, и ещё…

«Это, наверное, очень больно. По глазам вижу. Да что он творит с собственным сыном?! Разве так должен поступать отец?» — сказать, что Аль была возмущена до глубины души, — ничего не сказать.