Талантливый мистер Рипли

Том провел часа два в своей комнате, не спеша распаковывая собственные старые, давно знакомые вещи и погружаясь в раздумья, за окном на Большой канал опускались сумерки. Он предугадывал разговор, который очень скоро произойдет у него в полиции… „Понятия не имею. Я виделся с ним в Риме. Если вы сомневаетесь, это может подтвердить Марджори Шервуд… Ну разумеется, я Том Рипли! (Тут последует его характерный смешок.) Не могу попять, из-за чего вся эта суматоха… Сан-Ремо? Да, помню. Мы вернули лодку через час… Да, после Монджибелло я возвращался в Рим, но провел там не более двух суток, а потом отправился странствовать по северу Италии… Где он сейчас, не имею ни малейшего представления, по недели три назад я видел его…“ Том, улыбаясь, слез с подоконника, переменил рубашку и галстук на более нарядные и вышел поискать ресторан, где можно приятно поужинать. Хороший ресторан. Том Рипли мог в виде исключения позволить себе потратиться. Его небольшой бумажник был так туго набит длинными банкнотами по десять и двадцать тысяч лир, что его невозможно было закрыть. Перед отъездом из Палермо он по дорожным чекам Дикки получил тысячу долларов наличными.

Том купил две вечерние газеты, сунул их под мышку и продолжил путь по горбатому мостику, по длинной улице шириной метра в полтора, вдоль которой тянулись магазины кожаных изделий и мужских рубашек, в витринах же ювелирных магазинов сверкали в коробочках россыпи ожерелий и колец. Именно в таких коробочках он когда-то представлял себе сокровища из волшебных сказок. Ему поправилось, что в Венеции нет автомобилей. От этого, по его мнению, город уподобился человеческому организму. Улицы служили венами, а пешеходы – циркулирующей по ним кровью. Он пошел обратно другой улицей и второй раз пересек Пьяцца Сан-Марко. Повсюду были голуби – в воздухе, в лучах света, даже поздним вечером падавшего из витрин. Голуби бродили под ногами у прохожих, словно сами были экскурсантами в собственном городе. Под аркой собора рассыпаны стулья и столики нескольких кафе, выходивших на площадь, так что и людям и голубям приходилось отыскивать узкие проходы между ними. В разных углах площади орали патефоны. Том попытался представить себе, как летом выглядит это место, залитое солнцем, полное пароду, пригоршнями бросающего в воздух корм для голубей, которые, трепеща крыльями, слетаются поклевать. Он пошел по другой улице, узкому освещенному туннелю. Здесь было много ресторанов. Он выбрал с виду очень солидный и респектабельный, с белыми скатертями и стенами, обшитыми темным деревом. Из тех ресторанов, где, как он уже знал по опыту, основное внимание уделяется кухне, а не временным гостям – туристам. Он сел за столик и раскрыл одну из газет.

И сразу же наткнулся на маленькую заметку на второй странице:

„Полиция разыскивает пропавшего без вести американца.

Дикки Гринлиф, друг убитого Фредди Майлза, пропал без вести после поездки на Сицилию“.

Том, низко нагнувшись над газетой, весь ушел в чтение. Он возмущался всей этой непроходимой дурью, ужасающей тупостью и беспомощностью полиции. Да и со стороны редакции глупо было впустую тратить место в газете, печатая подобную заметку. В ней говорилось, что Г. Ричард (Дикки) Гринлиф, близкий друг покойного Фредерика Майлза, американца, убитого три педели назад в Риме, исчез после того, как предположительно сел на теплоход, идущий из Палермо в Неаполь. И сицилийская и римская полиция поставлены на ноги и ведут vigilantissimo[37] розыск. В последнем абзаце говорилось, что Гринлиф только что получил предписание явиться в римскую полицию и ответить на ряд вопросов, касающихся исчезновения Томаса Рипли, также близкого друга Гринлифа. Рипли, как говорилось в газете, считается пропавшим без вести примерно три месяца назад.

Том отложил газету, непроизвольно разыграв удивление, какое может испытать человек, прочитавший в газете, будто он пропал без вести. Притворялся так естественно, что не замечал пытавшегося подать меню официанта, пока меню не коснулось его руки. Да, вот теперь настало время самому явиться в полицию. Если у них ничего против него нет – а что может быть против Тома Рипли? – вряд ли будут проверять, когда он купил машину. Прочитав заметку в газете, он вздохнул с облегчением: это было доказательством, что полиция не выловила его фамилии в отделе регистрации автомашин в Тренто.