Таланты и преступники

Ровно в 20.00 из офиса фирмы «Сатори» вышла элегантная молодая женщина. Она оглядела стоянку и уверенно двинулась к белоснежному «Лексусу». Шофер открыл ей заднюю дверцу, и она с некоторой неуклюжестью забралась в салон автомобиля. Машина тронулась с места и плавно поплыла к месту назначения.

Около мужского клуба «21» стоял Остапов и поглядывал на часы. Здесь он проводил все свое свободное время. Этот клуб был единственной страстью в его жизни, которую он даже и не пытался скрывать. В детстве он зачитывался Диккенсом и представлял сдержанных английских джентльменов, проводивших все свободное время в таких вот закрытых частных заведениях. Они попивали ром, разбавленный водой, вели неторопливые разговоры, курили сигары и читали «Таймз».

Когда компания Степана заняла достойное место не только в российском, но и зарубежном бизнес-сообществе, ему предложили принять участие в основании мужского клуба. Естественно, он с восторгом принял это предложение. Вначале клуб ничем не отличался от массы ему подобных, но постепенно Остапов на правах человека, стоящего у его истоков, создал настоящее викторианское мужское сообщество закрытого типа. Во всяком случае, ему так казалось.

За несколько лет клуб приобрел тот лоск, которым гордится в настоящее время. Здесь не было «девочек», «отдельных номеров», это был самый настоящий респектабельный клуб. Посетители играли в карты, предпочитая те игры, которые были популярны в доброй старой Англии. Еще они играли в шахматы, делились бизнес-новостями, показывали друг другу нумизматические и филателистические редкости.

Правда, нет-нет, да кто-нибудь и рассказывал о приобретенном участке земли под строительство дома или показывал уникальный бриллиант, купленный по случаю. Но это хоть и не воспринималось как моветон, одобрением слушателей не пользовалось. Ну, как если бы кто-нибудь допустил бестактность, то есть проявил недостаток воспитания.

Сам Остапов вначале был уверен, что нарочитость в навязывании определенных правил членам клуба не приживется, и он превратится в самое обыкновенное заведение в стиле «выпивка-девочки-баня». Поэтому он был немало озадачен, когда эдакое викторианство не только не отторглось, но и въелось в саму, казалось бы, суть членов сообщества. Сам Остапов, входя в клуб, даже мыслить начинал другими категориями и жить другими интересами.

Поначалу одни члены заведения сменялись другими. Была прямо-таки настоящая чехарда. Но со временем состав укоренился, стать членом клуба без рекомендации стало невозможно, а желающих вступить в него, несмотря на солидные взносы, было хоть отбавляй. На сегодняшний день сюда мечтало попасть несколько очень богатых людей, у которых, то ли правда были в роду дворяне, то ли они приобрели себе достойные родословные. Одним словом, на следующей неделе рассматривались их кандидатуры на членство в клубе «21».

И этот день Остапов хотел превратить в нечто уникальное, для чего ему и понадобилась Веревкина. Сейчас он в тревоге ждал ее около своего детища. А тревожиться было отчего. Алевтина оказалась, как бы это мягче сказать, оригинальной девушкой. И хотя Степан был рад «струе свежего воздуха», все-таки Веревкина была слишком. Слишком толстая, слишком безвкусная, слишком нелепая, слишком смешная, слишком… слишком… все слишком. И представлять ее снобам в клубе — большой риск. Но он надеялся, что риск будет оправданным.

Наконец, подъехал красавец «Лексус», и из него вышла Веревкина. Остапов знал о том, что к нему едет Алевтина, поэтому вышедшую из машины даму и принял за нее. Но теперь он понял всю нелепость своего узнавания. Это была интересная молодая женщина с переливчато-рыжими волосами, стильной стрижкой, со вкусом одетая в темно-зеленый костюм и обутая в красивые черные лодочки со светло-зелеными мысиками. Правда, на вкус Степана, она была полновата, а он любил женщин худеньких, с фигурой, как у его секретарши. Но женщина в зеленом была элегантна, и это примирило Остапова с ее комплекцией.

— Здравствуйте, Степан Аркадич, ой, мы же на ты, забыла. Просто Степан, — сказала женщина голосом Веревкиной.

Остапов даже протер глаза, чтобы убедиться, что перед ним действительно та самая Алевтина.

— Как я тебе? Нравлюсь? — едва сдерживая радостную дрожь в голосе, спросила она. Остапов аккуратно взял ее за плечи и с удовольствием разглядел.

— Отлично, отлично, ребята постарались на славу. Прямо другой человек. Отлично, — радостно засмеялся он.

— Да что значит «отлично, прямо другой человек»? А раньше я что, страхолюдиной, что ли, была? Так и нашел бы себе модельку какую, а то вызвал меня в Москву, с работы чуть не уволил, а сам…

Алька едва не плакала.

— А хотя ладно, пофиг, — махнула она рукой.

— Послушай меня, Алевтина, — строго сказал Степан. — Если бы мне была нужна моделька, я бы и пригласил модельку. А мне нужна была именно ты, поэтому я тебя, как ты выразилась, с работы чуть не уволил.

Алька стояла, гордо подняв голову и усмехаясь с легким превосходством.

— Мне нужен твой талант, Аль, — Остапов взял ее руку и признательно пожал.