Таланты и преступники

— Ладно, может и твоя правда, поехали.

Припарковавшись около ставшей уже знакомой клиники «Эскулап», подруги уверенным шагом зашли внутрь здания и подошли к регистратуре. На стекле висел перечень услуг с ценами.

— Люди добрые! Как на людском горе-то наживаются! — кликушествовала Светлана. — Глянь-ка, консультация клинического онколога — 3800 рублей, консультация химиотерапевта — 7000 рубликов, а консультация профессора — аж 8600. Это что ж это такое делается?!

Очередь одобрительно загудела, заохала, завозмущалась.

— И что такое «консультация»? А вот если я только спросить хочу, это что? Консультация? И я почти 4000 должна отслюнявить? Вот хорошо устроились! — не могла успокоиться Пустозвонова.

Алька залилась краской и дернула подругу за рукав, пытаясь ее утихомирить.

— Женщина, что вы шумите? — высунулась из окошка регистратуры хорошенькая мордашка. — Я сейчас охранника позову.

— А вот и зовите вашего охранника. Измывайтесь над бедной девушкой, — Светка кокетливо вытащила из кармана носовой платочек и прижала его к глазам.

— Не надо охранника, нам бы только спросить, — Аля локтем отодвинула подругу в сторону.

— Вы бы не выступали, женщина, — не обращая внимания на Алевтину, обратилась регистраторша к Светке, — а лучше бы тут прочитали, правее.

Личико спряталось. Вместо него высунулась изящная ручка и ткнула наманикюренным пальчиком в какое-то объявление. На нем жирным шрифтом было написано: «Внимание! Только в „Эскулапе“ первичная консультация врача-онколога бесплатно».

Светка прочитала объявление, сунула платок в карман и по-деловому сказала:

— Запишите нас, девушка, на эту самую, первичную. Вдвоем.

Очередь попыталась было возмутиться, но Светлана уже сунула свой паспорт в окошко.

С договорами в руках подруги отправились к доктору Зотиковой.

— Рёва, а давай я сначала одна зайду, а если не получится, потом ты пойдешь. Двоим она может побояться продать — вдруг мы из полиции или из налоговой службы. А одинокая женщина не должна вызывать опасение.

— Хорошо, — прошептала Алька, — я тогда пропущу вперед себя пару-тройку человек.

Примерно через час подошла очередь Пустозвоновой. Доктор Зотикова была занята тем, что самозабвенно писала в карточке предыдущей пациентки. Дописав одну страницу, она перевернула лист и продолжила на второй.

— Слушаю, больная, на что жалуетесь? — вопрос был скорее формальным, потому что на Светлану доктор не взглянула. Отложив дописанную карточку, она схватила еще одну, лежащую сверху, и приготовилась писать там.

— Имя, фамилия? — и она посмотрела на титульный лист истории болезни.

— Пустозвонова я, доктор, — с достоинством представилась Светлана.

Елизавета Петровна кивнула, и с новой силой застрочила на первой странице взятой карточки.

— Слушаю вас, говорите, — повторила Зотикова.

— Я тут плохо себя почувствовала и обратилась к знакомой целительнице, — начала самозабвенно врать Светка.

Доктор оторвала взгляд от исписанного листка и озадаченно посмотрела на пациентку.

— А целительница мне и говорит… У вас, говорит, Светлана Иосифовна, пока, говорит, со здоровьем все в порядке. Но вы на грани. Просто на грани. И хорошо бы, говорит, вам пропить курс «Онколайфа». И лучше не тот, который в аптеках продается, а другой, — сказала Светлана, заговорщически понизив голос и поиграв бровями.

Доктор отложила ручку в сторону и подозрительно сощурила глаза.

— О чем вы? — резко спросила она.

— Ну другой, который из Белоруссии. У них же там все натуральное, качественное, — Света заискивающе хохотнула. — Ну, вы меня понимаете. Из Белоруссии привозят и здесь распростаняют. У вас моя знакомая так покупает. Евдокия Фомина. Она да Анна, золовка ее. Они мне и рассказали.

— Женщина, вы сама уйдете или мне вызвать охрану? — Зотикова сняла очки и стала брезгливо разглядывать Светлану.

Этот взгляд и взбесил сыщицу.

— Давайте, вызывайте охрану! Пусть она посмотрит, чем вы тут занимаетесь! Я всего лишь бедная женщина, которая хочет купить лекарство подешевле, так, как покупают другие. И Фомину в свидетели призову.

— Да кто такая эта ваша Фомина? Вы что, издеваетесь?

Светлана встала, гордо вскинула голову и с насмешкой, уходя, кинула:

— Сдается мне, что это вы издеваетесь. А сами все понимаете. Ну да ладно, мы еще встретимся.

После фиаско Пустозвоновой подруги долго шептались в конце коридора, пока не придумали, как вести себя Альке. Решено было действовать старым, как мир, способом. Прийти к Елизавете Петровне и просто без обиняков сказать: «Здравствуйте, я от Фоминой».

Что они и сделали. Через минуту после того, как Алька вошла в кабинет доктора, оттуда послышался разъяренный рев, и вслед выскочившей Веревкиной выбежала Зотикова с карточкой больного в руках.

— Бежим, — крикнула Алька, и подруги дали стрекача. Остановились они лишь во дворе клиники. Пару минут не могли отдышаться и вымолвить ни слова. Постепенно дыхание стало ровнее, и они обрели дар речи.

— Эх, мы явно сделали что-то не то, — сказала Светка, доставая из сумки зеркальце. — Как теперь мы сюда снова сунемся, ума не приложу.