Талейран Шарль Морис. Помощник Наполеона Бонапарта

Талейран стал кавалером всех французских орденов и почти всех иностранных.

Наполеон, конечно, презирал моральные качества князя, но и очень его ценил: «Это человек интриг, человек большой безнравственности, но большого ума и, конечно, самый способный из всех министров, которых я имел».

Кажется, что Наполеон вполне понимал Талейрана. Но не тут-то было. Во время встречи в Эрфурте русского и французского государей покой Александра I был прерван визитом князя Талейрана.

Пораженный русский император слушал странные слова французского дипломата о спасении Европы путем уничтожения Бонапарта. Может быть, Талейран сошел с ума? Нет, это было далеко не так. Еще в 1807 г. когда, казалось, могущество Наполеона достигло своего апогея, князь задумался над будущим. Как долго может продолжаться триумф императора? Будучи слишком искушенным политиком, Талейран в очередной раз почувствовал, что пора уходить. И в 1807 г. он покидает министерский пост и ведет против своего «благодетеля» сложную игру. В очередной раз безошибочно почувствовав будущего победителя, он, (естественно не бескорыстно), шифрованными письмами информирует Россию и Австрию о военных и дипломатических секретах.

Проницательный Наполеон и подумать не мог, что «самый способный» его министр готовит его провал. Многоопытный дипломат не ошибся. Выросшие аппетиты Наполеона привели его в 1814 г. к краху. Талейран сумел убедить союзников оставить трон не за сыном Наполеона, к которому первоначально благоволил Александр I, а за старой королевской фамилией – Бурбонами. Надеясь на признательность с их стороны, князь сделал возможное и невозможное, проявив чудеса дипломатии. Что ж, признательность со стороны новых властителей Франции не замедлила последовать. Талейран в третий раз стал м инистром иностранных дел и был даже главой правительства.

Теперь ему предстояло решить сложнейшую задачу. Государи собрались в Вене на конгресс, который должен был решить судьбы Европы. Слишком уж сильно перекроили Великая французская революция и император Наполеон карту мира. Победители мечтали урвать себе кусок побольше от наследства поверженного Бонапарта. Талейран представлял побежденную страну. Казалось, князю остается лишь соглашаться. Но Талейран не считался бы лучшим дипломатом Европы, если бы это было так. Хитроумными интригами он стравил недавних союзников, забыв обо всех договоренностях, Англия и Австрия объединились против России и Пруссии. На ближайшие 60 лет определился политический климат Европы и вновь французский министр сыграл в этом ключев ую роль.

Развернувшаяся в 1815 г. волна «белого террора», когда самые популярные люди пали жертвой произвола озверевшего дворянства, вела Бурбонов к гибели. Талейран, надеясь на свой авторитет, попытался втолковать неразумному монарху и особенно его брату – будущему королю Карлу Х губительность такой политики. Напрасно! Несмотря на свое аристократическое происхождение, Талейран был настолько ненавистен новой власти, что она разве что не требовала его головы у короля. Ультиматум министра, требовавшего прекратить репрессии, привел к его отставке. Благодарные" Бурбоны на 15 лет отбросили Талейрана с политической арены. Князь был удивлен, но не расстроен. Он был уверен, несмотря на свои 62 года, что его время еще придет. Работа над «Мемуарами» не оставила князя в стороне от политической жизни. Он пристально наблюдал за положением в стране и присматривался к молодым политикам. В 1830 г. грянула Июльская революция. Старый лис и здесь остался верным себе.

Победил Луи-Филипп Орлеанский, и Талейран не замедлил присоединиться к новому правительству. Скорее из интереса к сложному делу, он согласился возглавить труднейшее посольство в Лондоне. Пусть разгулявшаяся свободная пресса поливала старого дипломата грязью, припоминая его былые «измены», Талейран был недостижим для нее. Он уже стал историей. Его авторитет был так высок, что одно выступление князя на стороне Луи-Филиппа было расценено как стабильность нового режима. Одним своим присутствием Талейран заставил заартачившиеся было европейские правительства признать новый режим во Франции. Последней блестящей акцией, которую удалось осуществить видавшему виды дипломату, было провозглашение независимости Бельгии, которая была очень выгодна для Франции.

Успех превзошел все ожидания.