Слабым и враждующим друг с другом королям из династии Дуррани предстояло сдерживать натиск двух новых империй, Британской на востоке и Российской на севере. В девятнадцатом веке англичане, опасаясь, что постоянно расширяющаяся Российская империя захочет получить в Афганистане плацдарм против Британской Индии, предприняли три попытки завоевать Афганистан, пока не поняли наконец, что афганцев намного проще купить, чем победить. Англичане платили денежные субсидии, превращали вождей в марионеток и в итоге сделали Афганистан своим клиентом. Затем последовала Большая игра между Россией и Британией: война, которая велась острым словом, взятками и иногда — военным давлением, при этом обе стороны держались друг от друга на почтительном расстоянии, сохраняя Афганистан в качестве буфера.
Междоусобицы среди правящего племени, которые подогревались британскими разведчиками, гарантировали сохранение зависимости афганских королей от британских щедрот, компенсировавших отсутствие собственных доходов. Вследствие этого непуштунские народы Севера пользовались всевозрастающей автономией от центральных властей в Кабуле. Кроме того, пуштуны были ослаблены британским завоеванием: северо-западной Индии, за которым последовало первое в истории разделение пуштунских племен Афганистана и Британской Индии. Раздел пуштунов был оформлен «линией Дюранда», официальной границей, установленной англичанами в 1893 году.
После второй англо-афганской войны англичане поддерживали претензии эмира Абдур Рахмана на престол. «Железный эмир» (1880–1901), как его прозвали, использовал помощь англичан для централизации и укрепления афганского государства. Эмир пользовался британскими субсидиями и поставками вооружений для создания эффективной бюрократии и постоянной армии. Он подчинил мятежные пуштунские племена и двинулся на север, где безжалостно покончил с автономией хазарейцев и узбеков. Используя те же методы, что и Талибан столетием позже, он проводил этнические чистки, уничтожая враждебных ему непуштунов, переселял пуштунов на север и, выделяя им земли, создавал очаги лояльного пуштунского населения среди других народов.
Абдур Рахман подавил более 40 мятежей непуштунских народов за время своего правления. Он создал первую в истории Афганистана жестокую тайную полицию, предшественницу коммунистического ХАДа[9]
1980-х годов. Хотя эти действия объединили афганцев и сделали афганское государство крепким как никогда прежде, причины межнациональной вражды на севере Афганистана, приведшей после 1997 года к резне, коренятся в политике Железного эмира. Среди прочих его заветов, оказавших косвенное влияние на Талибан, назовем изоляцию Афганистана от западных и вообще модернистских тенденций, включая образование, усиление ислама через укрепление власти пуштунских мулл и утверждение идеи божественного права короля, в отличие от традиционных выборов на Лойя Джирге.Преемники Железного эмира в начале двадцатого века были сторонниками модернизации в широком смысле. Они провозгласили полную независимость от Британии в 1919 году, утвердили первую конституцию и приступили к созданию небольшой городской образованной элиты. Но успешные покушения на двух афганских королей и периодические восстания племен указывают на трудности, с которыми сталкивались правители, пытаясь превратить многонациональное племенное общество в современное государство.
Конец династии Дуррани настал тогда, когда Захер Шах, правивший с 1933 года, был смещен своим двоюродным братом и шурином по имени сардар Мохаммад Дауд. Последний отправил Захер Шаха в изгнание в Рим. Афганистан был провозглашен республикой, а Дауд стал ее президентом. Чтобы подавить нарождающийся исламский фундаментализм, Дауд опирался на помощь левых армейских офицеров и небольшой партии