Талибы, международный терроризм и человек, объявивший войну Америке

Тураби организовал партию «Сомалийский исламский союз» (СИС), политическую коалицию, объединявшую несколько исламистских организаций, организованных по принципу принадлежности к определенному клану или племени. Эта партия стала основным средством для осуществления ирано-суданских операций, в том числе внедрения профессиональных террористов. В Сомали СИС продолжала находиться под влиянием Тураби. Номинальный руководитель СИС, Мухаммад Ухтман, выступал с политическими заявлениями, находясь в Лондоне, фактически не оказывая никакого влияния на действия СИС в Сомали. Начало военных операций СИС было положено в июне 1992 года в районе Боссао, правда, выглядело это довольно неубедительно. Операции на местах были разработаны 15 августа 1992 года, когда крупная ирано-суданская делегация прибыла в Марку на совещание с командирами местного отделения СИС, чтобы согласовать оперативные планы предстоящих операций.

К осени 1992 года численность и уровень подготовки вооруженных отрядов исламистов в Сомали заметно увеличилось; они базировались в Могадишо, Марке и Боссао. Через Судан Иран снабжал эти организации оружием и деньгами. СИС располагала значительными силами на севере, в Боссао, и на юге, в Марке и Джамааме. Более того, верные Судану люди удерживали Лаас Курей, город, находящийся на берегу Аденского залива, который находится в месте, идеальном для строительства военно-морской базы. Дополнительные тренировочные лагеря для исламистов были организованы в Сомалиленде, в Огадене и в Эфиопии. Опять-таки бин Ладен был на вторых ролях, но его роль во всем этом была очень важна. Как только в Хартуме приняли решение построить тренировочные лагеря и складские объекты в Огадене, на территории Эфиопии, бин Ладен занялся учреждением международных компаний. Затем эти компании начали осуществлять в этом районе планы разработки земли, и эти планы служили прикрытием для перевода денег в Эфиопию. Бин Ладен контролировал быстрый перевод «чистых» денег из этих компаний для покупки многочисленных ферм, строительства необходимых сооружений и оплаты текущих расходов. Вскоре, когда в Сомали начнется всплеск активности исламистов, эта инфраструктура окажется чрезвычайно важной.

Осенью 1992 года, когда в западных средствах массовой информации началась кампания в поддержку военного вмешательства и оказания гуманитарной помощи Сомали (она оказала влияние на политические круги), произошло значительное усиление активности Ирана и Судана. Протеже Ирана и Тураби в условиях голода лихорадочно пытались мобилизовать своих приверженцев и сторонников. Наиболее значимые подготовительные мероприятия были завершены буквально накануне прибытия первых американских морских пехотинцев. Например, в Могадишо возникла новая организация исламистов, члены которой приняли участие в уличных столкновениях вместе с вооруженными отрядами генерала Айдида. Поддержка Айдида была обеспечена дополнительной порцией материальной и технической помощи Тураби. Однако все эти исламистские отряды «исчезли» буквально за несколько дней, а то и часов до того, как морские пехотинцы высадились на берег.

Решение исламистов вступить в борьбу с американскими войсками было предопределено стратегией, разработанной Ираном и Суданом. Принципы этой стратегии были отчетливо сформулированы, когда исламисты проанализировали американское вторжение. Во всех странах Ближнего Востока исламисты разъясняли, какую оно несет в себе угрозу, и трактовали целесообразность необходимых действий так, как это понимали Иран и Судан.

Политические прогнозы египтян, на которых позже всячески делали упор «Братья-мусульмане», задали тон. Они доказывали, что отправка армии США в Сомали была частью американо-израильского заговора с целью предотвратить установление арабского и (или) мусульманского контроля над Красным морем и Африканским Рогом. Палестинские исламисты опасались, что стягивание американских воинских частей под предлогом помощи Сомали было «прелюдией военного удара США» по Судану. Соединенные Штаты «раздражают успехи Судана на Африканском Роге, особенно растущее влияние Судана в Эфиопии, Эритрее, а также влияние на кенийскую оппозицию, которая, как ожидается, победит на следующих выборах». Даже полуофициальный Каир допускал, что «вслед за Сомали может наступить очередь Судана».