Талиесин

— Человек, который привез его — путешественник, — сказал, что оно от тебя. Он отдал мне черное перо как твое послание. Я очень удивилась, но Талиесин сказал, что этим ты просишь меня вернуться.

Аваллах печально покачал головой.

— Я послал к тебе слугу в тот же день, как получил твою весточку. Не было никаких путешественников и никаких перьев.

Значит, Моргана сбежала, и с ней сбежал Аннуби. Как надо было ненавидеть, чтобы придумать такой план! Какие силы потребовались, чтобы его осуществить! И еще — не мне ли предназначалась стрела, от которой пал Талиесин?

Моргана, что ты наделала! Неужто жизнь стала для тебя такой невыносимой, любовь — такой ускользающей, что ты обратилась против обеих?

Слушай меня, Моргана: я шла тропой, которую ты избрала. Я знаю тьму и отчаяние жизни-смерти, и я знаю радость возрождения к свету. Я не пойду твоей дорогой, Моргана, я не хочу возвращаться.

Давид восстановил церковь и учит в ее стенах. Я хожу слушать его проповеди и молиться. Там, как нигде, ощущаю я близость Талиесина.

Я часто вспоминаю, как он сказал: «Я не оставлю тебя, Харита», и знаю, что он сдержал обещание. Он со мной и будет со мной, и, пока я живу, я буду любить его. Более того, я уверена, что однажды мы снова соединимся.

Я могу спокойно дожидаться этого дня: у меня есть сын. Многие, среди них Блез и Хафган, считают, что он превзойдет отца.

Не знаю. Когда умирает великий, слухи расцветают, как сорняки. Не отрицаю, таких, как Талиесин, мало, и часто я гадаю ночами, кто же он был такой. Но я знаю, как знаю свое собственное отражение: в нем Бог обрел топливо для искры, которую вкладывает в каждого. Талиесин жил сполна и жил наяву, он горел видением мира, который мечтал создать.

Это видение не должно погибнуть.

Я, Харита, царевна погибшей Атлантиды, Владычица озера, сохраню его для будущего.