ТалисМальчик

Алевтина пыталась не дрогнуть голосом, даже слегка добавила громкости и уверенности, сама же с внутренней судорогой соображала, как быть.

Что говорить?

Что делать?

Подыгрывать Денису или нет?

Почему он молчит?

Вдруг он опять во что-то вляпался?

Посеревшее лицо Дениса ничего не выражало. Он о чём-то размышлял, но тактику поведения Але не подсказывал.

− Я спрашиваю: где вы находитесь?!

Молодой самоуверенный голос совсем обнаглел. Значит, чувствует за собой право.

Алевтина отключила связь и вопросительно посмотрела на Дениса, ожидая объяснений.

Тот, продолжая соображать, взял свой мобильник и, в состоянии полуотрешённости, медленно двинулся от машины.

Вот так вот, значит…

Алевтина проводила Дениса взглядом и почувствовала сама, как меняется этот её взгляд. Собственные глаза вдруг стали пугающе холодными. Ледяными. Она уронила мобильник на ещё сомкнутые судорогой колени и прижала ладони к глазам. Ладони горят, глаза холодные или наоборот?

Десятки мыслей забились… нет, не в голове только, а во всём теле. Жар, холод, подёргивание, пульсация, толчки, пинки, уколы. Почему-то вспомнилась реклама лекарства, где ёжики зловредных вирусов прорывают ткани организма. Аля словно сейчас наглоталась таких ёжиков, и они метались внутри, пробивая себе пути – нещадно коля и разрывая живое. Аля и не знала, что внутри у неё так много живого. Во рту стало очень горько, один ёжик орудовал в сухом горле. Живое закричало бы, если б ему позволили. Но ему не позволяли.

Денис!

Алевтина попыталась отловить нескольких ёжиков-мыслей. Пока безуспешно. Ёжики-чувства вообще не поддавались опознаванию.

Девушка потянулась за бутылкой с виноградным сиропом. Отпила прямо из горлышка. Ёжик из горла убрался, горечь вытеснила искусственная сладость. Вроде стало немного легче. Нет, просто хитрые ёжики разбились на группки и локализовались, перестав метаться по всему живому. Их было не так много, как Алевтине показалось. Всего несколько штук.

Итак. Порахуємо слоненят, тобто їжачків. (Посчитаем слонят, то есть ёжиков (из м/ф «Петрик П’яточкин»)).

Первое и пока самое основное. Домовёнок существует, а не исчез, как мне думалось. Значит, ритуал экзорцизма был не настоящим, а разыгранным специально для меня.

Второе. Она знает, что Денис со мной, и сейчас его разыскивает.

Третье. Ведёт себя нагло, самоуверенно, значит, чувствует свою правоту.

Выходит, он не порвал с ней, но запудрил мозги мне? Как посмел?!

Денис!

Он всё ещё разговаривал, отойдя к морю. Судорога, сковавшая ноги и низ живота, не отпускала Алевтина сидела в машине, не в силах выйти, боялась, что ещё одного удара – солнечного, от солнышка – она не выдержит.

Денис!

Он сделал ещё несколько шагов к морю. Алевтина вдруг физически ощутила, как расстояние между ними растёт. Это не пятьдесят метров, а пятьсот или пять тысяч, в общем, много. Очень много. Он стоял спиной и говорил; слушал и говорил, говорил и слушал…

Денис!

И с этой минуты Але стало ясно, что он уже никогда не повернётся к ней лицом, только спиной; да и то лицо, которое она видела сегодня с утра, было лишь временно обращено к ней; на самом деле он всегда был ориентирован в другую сторону. А кем тогда была она, Алевтина?

Денис!

Злые ёжики внутри подозрительно притихли. Сбежали? Нет. Они там сдохли, зацепившись, застряв, где попало. Сдохли и остались в середине. Что теперь делать? Как их убрать? Не жить же с ними, в самом деле!

Денис!!

Он развернулся и, с оттяжкой переставляя тяжёлые ноги по песку, пошёл к Але. Или к машине? Может, он сейчас уберёт ёжиков? Должен убрать. Только он знает, как это сделать, не может же Аля держать их в себе.

Денис!!!

Он замедленным движением положил телефон на панель и посмотрел на Алю.

Наконец-то!

Повернулся к ней лицом. Это лицо успело заостриться и ощутимо прибавило в возрасте.

Вот сейчас он всё объяснит, и исчезнут все ёжики, а с ними подозрения, недоразумения и раздирающая боль…

Аля ждала, что он скажет.

Сказал.

− Позвонить, что ли, бывшей? Сообщить, что у меня появилась «девушка»? Пусть они друг другу глаза повыцарапывают.

Развернулся и пошёл к воде.

И это всё?! А где же объяснения всего происходящего?

И кто избавит Алевтину от колючих, разрывающих живое злючек?

Денис!!!
Но ни слова вслух.
Только бессильные кричат о помощи.
Сильные о помощи молчат.
Почему же он ушёл?
Что он обдумывает,
что ещё сочиняет?
Что изменилось
за десять минут?
Что всё это значит?
Что теперь делать?

!Денис!

!!Денис!!
!!!Денис!!!

Алевтина так и сидела, подавшись вперёд и замерев, заклякнув в той ещё, первой судороге. Она боялась пошевелиться, чтобы затихшие ёжики не ожили и не стали рвать живое дальше. Хотелось свернуться калачиком на сиденье, вжаться бочком, чтобы тепло-тепло стало, и уснуть, отключиться, умереть вместе с проклятыми ёжиками, чтобы больше ничего никогда не чувствовать.

Денис!!!