Талисман Бога Эроса

Но до той поры я и сам себе режиссер и актёр. И получается, что если я умудрюсь создать такой длинный и непрерывный сон, то погрузившись в него, когда я проснусь здесь? Сколько времени мне понадобиться, чтобы все отладить? Получается, что если я там застряну надолго, то в реальной жизни моё тело словно впадет в кому. По крайней мере так будет выглядеть со стороны. А это уже, согласитесь, малость чересчур. Да мои родители с ума сойдут. И ни один врач не сможет им объяснить, в чем дело. Почему их сын внезапно превратился в лежачий овощ. Филька пояснил, что теоретически такое глубокое погружение вполне возможно. Если я буду контролировать во сне все свои физиологические процессы и никто не снимет с меня Талисман. На счет последнено можно не волноваться, поскольку глазу простых смертных камень бога не виден и не осязаем для рук.

Вот такие вот расклады вырисовываются. Можно, но сложно. Чтобы все сделать как надо, придётся и пожертвовать кое-чем. Добавить седых волос отцу с матерью и выбросить из настоящей жизни, сколько - месяц, два? Больше? Как скоро я сумею запустить вечный двигатель созданной мной долгоиграющей фантазии? А с другой стороны я не видел другого выбора. Да его у меня, собственно, и не было. Пан или пропал. И что такое несколько месяцев вычеркнутой жизни по сравнению с угрозой сойти с ума или по неосторожности умереть во сне и не проснуться вовсе?

Я должен выдумать целую историю, захватывающую и жутко интересную, богатую на секс и страсти-мордасти. Выдумать и собрать. Сделать. Сконструировать из разрозненных фрагментов снов и мечтаний идеальную фантащию-франкенштейна. Ни больше ни меньше. Да такую, чтобы Эрос одобрил. Чтобы залип настолько, что махнет на меня рукой и скажет проваливать пока он не передумал. Да уж, это было бы все в идеале. А пока это только мечты-мечты...

Вот так, в размышлениях о неизбежности бытия, да за вкусным пивком и отменными поласатиками с арахисом я проводил воскресенье. Практически не вставал с кровати, обложившись сьестным, смотрел по компьютеру второй сезон Хало, и вяло переругивался с Филькой. Дух камня расположился рядом, насыпав себе полную тарелочку сухариков, с удовольствием лупасил их, листал свои ненаглядные журналы, потягивал пиво, шумно рыгал и пукал, и нетерпеливо ёрзал жопой, дожидаясь ночи, когда я уступлю ему компьютер.

Наконец, к позденму вечеру, когда с сериалом и пивом было покончено, я, расслабленный и бесконечно добрый, вознамерился отойти ко сну. Прибрав за собой и приняв душ, я растянулся на кровати. Филька, заняв мое кресло, развернул к себе экран монитора, и наложив на сиденье гору подушек, увлеченно клацал мышкой. Свет экрана тускло озарял погрузившуюся в сумрак комнату. Меня, захмелевшего от выпитого, клонило в сон. Ничего более не хотелось, кроме... Я нащупал свисающий с груди амулет. В довершение вечера захотелось расслабиться еще и в интимном плане. Ничего невероятно, и сложного. Никаких экспериментальных фантазий. Просто старая добрая порнушка на ночь глядя, для крепости сна. Легкая и очень приятная... Хотелось снова ощутить себя старшеклассником, опять вернуться в школу. И трахнуть наконец таки двух самых красивых девчонок в классе!

–——————————————

Каждый день, по очереди, мы все задерживались после уроков, чтобы навести порядок в классе. Протереть доску, поднять стулья, вымыть полы. Работенка скучная и тягомотная, а потому никем не привечаемая. Но деваться особо было некуда и каждый исправно отбыбал эту неизбывную повинность в порядке очереди. Сегодня очередь наступила для Серёги с Оксаной. Они сидели за одной партой. Но Серега путем хитрых уверток отмазался и составить компанию подружке вызвалась Аня. Я же, как вы понимаете, был ни сном ни духом не причастен к сегодняшней уборке, потому что драил полы всего два дня назад. Но вместе с тем я был в классе, незримо для девчонок, и наблюдал за нии через щель в слегка приоткрытых дверях из большого шкафа. В этом шкафу мы храним сменку в зимний период. Но поскольку стояла поздняя весна шкаф был пуст. И в нем было достаточно места, чтобы меня спрятать.

Мои одноклассницы уже отполировали доску, поправили все столы и теперь перекуривали, сидя вдвоем на ближайшей ко мне парте, перед дальнейшей работой. Я слушал их девичий треп и наслаждался созерцанием созревших аппетитных фигурок.