Талисман для героя (СИ)

Фронт представлял собой квадратный участок со сторонами шагов в двадцать, и старательно обозначенный по углам деревянными колышками.

Тут же лежал десяток штыковых лопат и пара носилок.

— Вам надлежит, товарищи бойцы, снимать грунт на глубину полметра и не более, только очень аккуратно, — строго предупредил нас профессор. — Грунт складывайте на носилки и переносите ближе к лесу. Если что вдруг найдете, то сообщайте немедленно.

Товарищ Лебединский, а что мы можем тут вдруг найти? Что здесь раньше было? — спросил Вадик Павлов вкрадчиво.

— Очень хороший вопрос, молодой человек! — воскликнул восторженно профессор. — Здесь согласно нашим первоначальным находкам, а также научным гипотезам, тысячелетия назад жили люди еще неизвестной нам цивилизации человека древнейшего. Всё, что угодно тут можно найти. Все что угодно! Работайте, друзья мои, работайте.

С этими словами он на скорости удалился в сторону палаток.

— Работайте, — ухмыльнулся Слесарчук, отошел к лесу и завалился в тени на траву.

Мы лениво, разобрали лопаты. День обещал быть жарким, и работать желания не было.

Лично я после часа работы ни шатко, ни валко снял дерн на площади двух квадратных метров. Рядом со мной пыхтели с лопатами Кожура и Роман. Они поначалу работали молча, а потом приступили к обсуждению молодой девицы из археологов, которая дефилировала поодаль в купальнике бикини.

— Ишь, расходилась тут, как на пляже, — ухмыльнулся Кожура. — Как думаешь, Ромка, какой у нее размер лифчика? Даже издали видать, что не меньше четвертого.

— Это у тебя Толик воображение разыгралось, — хихикнул Роман. — Едва ли третий будет, если не второй.

— А на спор давай, что четвертый, — предложил Кожура.

— Поспорить то поспорим. А как ты проверишь?

— А пойду и спрошу.

— Так уж и спросишь?

— А чего? Да запросто! Спорим!

— Да спорим, а на что?

— На десять пинков.

— Отстань, придурок. Мне больше делать нечего, как только тебе пинки ставить. Об твою чугунную задницу можно ногу сломать.

— Что? Зассал спорить? Воистину.

— Отстань.

— Валера, скажи, что он спорить зассал, — Кожура дернул меня за рукав.

Я выпрямился, воткнул в землю лопату, вытер пилоткой пот со лба и кинул взгляд по сторонам. Девица продолжала медленно прохаживаться по площадке и что-то время от времени записывать в тетрадку. Археологи копошились. Бойцы взвода лениво шевелили лопатами, а Слесарчук спал в траве, открыв рот.

Я посмотрел на небо в желании увидеть там облака, которые закроют жаркое солнце.

— Блин! А где? — послышался удивленный возглас Кожуры. Я обернулся.

— Ромка, ты где? Где? — бормотал он, бестолково озираясь.

Я удивленно замер. Роман пропал. Вот еще пару секунд назад я его видел краем глаза. Он долбил лопатой сухую землю. Теперь его здесь нет. Но где же он?

— Вот, — прошептал Кожура и протянул руку перед собой, указывая на землю. Я посмотрел в направлении руки и увидел в земле черную дыру.

— Там, — прошептал Кожура и осторожно шагнул к дыре, встал на карачки и заглянул туда.

— Ромка! — позвал он.

Я тоже подошел к дыре, склонился над ней, но кроме темноты ничего там не рассмотрел.

— Ромка! — снова уже громче завопил Кожура. Его вопль привлек внимание бойцов. Они остановили работу.

— Что там? — поинтересовался Гоша Косицын.

— Дуров провалился, — растерянно ответил Кожура.

— Как? Как провалился? — все бойцы медленно направились к дыре.

— Назад, — остановил я их. — Не подходите. Провалимся запросто. Надо какую-нибудь жердину длинную выломать и туда засунуть. А я спущусь.

— Это древняя шахта, — уверенно заявил Вадик Павлов. — Я слышал, что тут золото добывали. Она может на сотни метров под землю уходить.

— Что ты за херь несешь! Под Питером золота никогда не было, — возразил Кожура.

— Что тут за митинг мальчики? Что случилось? — послышался ласковый женский голосок. Все разом оглянулись. К нам приблизилась та самая дамочка в купальнике.

— Ого! — воскликнула она, увидев дыру в земле, и наклонилась над ней.

Да уж. Грудь ее размером не меньше четвертого повисла над дырой и едва при этом не выпала из лифчика.

— Туда Ромка провалился, — пояснил Кожура, все это время не сводивший глаз c участка тела, едва прикрытого лоскутом ткани этой мисс бикини.

— Ромка это ваш боец? — поинтересовалась она.

— Да, да, — закивали все разом.

— Всем отойти! — голос дамы стал металлическим. Она отпрянула от дыры и замахала руками. — Аркадий Владимирович! Аркадий Владимирович! Профессор! Быстрее сюда!

Подошел, протирая глаза и зевая, Слесарчук.

— Что за шум?

— Вот, — Кожура указал на дыру. — Там Дуров.

— Окопался, что ли? — тупо спросил Слесарчук. — В работе переусердствовал?

— Провалился, — пояснил я. — Его спасать надо! Вытаскивать. Может он там уже кони бросает, а мы тут топчемся.

Подбежал профессор Лебединский. Увидел дыру, разинул рот, растопырил руки и застыл.

— Товарищ профессор, там наш боец сидит, — пояснил Слесарчук и, сунулся было, к дыре.

Лебединский резко встрепенулся, так, будто ему в лоб заехали кулаком.