Талисман для «Яичницы»

Тренер оборвал свой урок на пол мысли и запел, на манер оперного певца. Ему кто-то ответил, подхватив эту же арию. Урок тут же был прекращён и Линод куда-то засобирался, его ждали. Пусто стало возле шалаша, непривычно, тренер своими пародиями всех разогнал. Я потом сообразил, это Линод делал умышленно, чтобы держать в секрете тайну перемещений. Каждый путешественник имел свой почерк, плагиат на перемещения не допускался. По почерку можно было специалисту определить, кто твой учитель, и как ты не заметай следы, всё равно вычислят, даже к какому клану ты принадлежишь. Перемещаться самостоятельно могут только посеянные, людям это не дано. Мне очень хотелось знать, к кому это поспешил учитель, но любопытство в этом мире не приветствовалось, особенно, по отношению к Линоду. К тренеру привыкнуть было тяжело, из-за его эксцентричности; нет, к песням и смеху без причины я почти привык, но то, что он постоянно меняет образ и старается напугать до заикания, с этим были проблемы. Как вам понравится, если тренер вышел на занятие в образе аллигатора, а через пару минут он уже королевская кобра, это из тех, кого я знаю, а бывают ещё и другие образы – чужие и не менее страшные.

– А сейчас мы будем учиться ориентироваться на местности, и тренер превратился в гиену.

– Наша задача определить нахождения зон, связанных с другими мирами. Местные жители сторонятся их, говорят, здесь живёт сила. Народ пропадает. А мы будем искать, где находятся эти зоны. Пропадать не советую, всё равно найду. Зона – это аномалия для природы, всё в ней не так: не правильно светит солнце, разбрасывая тени от предметов в различные стороны, не правильно растут деревья, как бы, убегая из зоны, зону стараются покинуть все, здесь нет комаров, муравьёв, только прямая космическая энергия, изгибающая время. Зона – это не дверь, открыл и пошёл, зона – это накопитель, в котором малейшее нарушение баланса, приводит к открытию портала в другой мир. Каждая зона должна созреть, прежде чем разродиться энергией. Я научу тебя определять готовность зоны, чтобы не торчать в одном месте сутками, в ожидании перехода. Но пока, определение аномалий, иной раз, зону легче почувствовать, чем определить визуально.

И тренер превратился в огромного зимородка, и как живая ракета взвился в небо:

– Полетели!

Я помахал руками, но остался на земле. Линод сделал пару кругов, перед тем, как приземлиться.

– Ты что, летать не можешь?

– Да и не умел никогда.

– Да! Недоработка.

И тренер вызвал Волхва, просто выдернул его из потустороннего мира и подвесил в воздухе, во избежание травм. Волхв, возмущался, надувал щёки, пучил глаза, ругался, читал заклинания и вертелся, как сосиска в гриле. Линод выключил звук и стал ждать, когда «волшебная» энергия закончится у одного из властелинов потустороннего мира. Наконец Волхву надоело кувыркаться над поверхностью, он сдался и попросил опустить его на землю. Линод включил звук, и убедившись, что в эфире тишина, приготовился к диалогу. Начал сразу с нападения:

– Вы почему мне даёте для обучения неподготовленный материал?

Волхв не ожидал атаки:

– Как? Землянин прошёл волшебный минимум, есть заключение комиссии и подпись Улы.

– Подопечный не может летать.

– Как так, не может летать? Да у нас дети учатся этому раньше, чем начинают ползать!

Учитель перебил властелина:

– Это у вас. Не забывай, что он землянин. А на землян наложено ограничение на передвижение в пространстве, которое они успешно пытаются нарушить, любым способом.

Волхв задумался.

– Понял! Со всех волшебников, Ула единственная не умеющая летать, из-за страха высоты, она больна акрофобией, и это неизлечимо.

Линод вернул меня на доработку, как бракованное изделие:

– Нет ничего хуже недоделанных волшебников.

Волхв вызвал Челстуга, чтобы посоветоваться – кому меня сплавить. В этих мирах нет специализированных учителей для полётов, дети, под присмотром старших, сами овладевают этим искусством перемещения, проблема заключается в том, чтобы хватило у наблюдающих за детьми, терпения и реакции, чтобы избежать ненужных падений и шишек на голове, со слезами, истерикой и всеми вытекающими последствиями. Пока мои надзиратели спорили между собой и искали крайнего, я вспоминал, как моя мама рассказывала сказки, и в сказках ведьмы, колдуны и волшебники могли летать и мгновенно передвигаться в пространстве. Значит жива была память генетическая. Я, будучи парализованным ребёнком, так мечтал стать одним из этих волшебных существ, и моя мечта сбылась. Наконец Волхв с Челстугом успокоились, нашли между собой консенсус, и мне тренера – самого ленивого и жирного со всего волшебного мира.

– Отныне, господин землянин, вами будет заниматься мистер Сэндвич, надеюсь ни у кого нет возражений?

Блин, да этот Сэндвич даже во сне мог передвигаться, только летая. Он, вообще, был похож на воздушный пузырь и всё время спал. Так, в перерывах между сном и едой и проходило моё обучение.