Талисман любви

Визгливый голос испугал Поттера. Не отдавая себе отчета, что это его собственный, он отшатнулся и споткнулся о туфлю на высоком каблуке. Зрелище заставило его замолчать.

— Я ничего не сделал, — заскулил он детским протяжным голосом. — Она меня вынудила. Это она во всем виновата. Я от нее избавлюсь, — прошептал он и затравленно оглядел площадку. Крутой склон рва и густые заросли плюща — вот как раз то, что надо. — Не сердись, мама. Пожалуйста, не сердись. Я все исправлю. Я твой маленький мужчина, ведь так? Я сделаю так, что все будет нормально. Вот погоди, увидишь.

Голос в его голове продолжал отчитывать и бранить его за глупость. А сам он продолжал делать начатое.

Он не смог заставить себя прикоснуться к ней руками. Поэтому стал толкать ее тело ботинками, пока оно не докатилось до края рва.

— Еще одно усилие, — прошептал Дэвид, подбадривай себя.

Тело скатывалось все ниже, похожее на сломанную куклу, и чем дальше катилось, тем выше задиралось платье. Но никого не было вокруг, чтобы видеть этот позор. Красные туфли на шпильках последовали вслед за хозяйкой и затерялись где-то в траве.

Дэвид смотрел вниз так долго и пристально, что потерял из виду то место, куда упала Дестини. И только потом настолько пришел в себя, что осознал сделанное.

— О Боже, — пробормотал он и начал приводить в порядок волосы и одежду, чтобы вернуться на пикник.

Его глаза остекленели, кончики губ опустились, движения стали замедленными и неуверенными. Он еще раз медленно оглядел окрестности, дабы просто удостовериться, что его никто не видел.

Все было в порядке. Он все сделал. Он исправил то, что испортил. Именно так, как учила мама. Тяжесть свалилась с его плеч.

Посмотрев на часы, он понял, что нужно торопиться. Подходит время произносить речь.

Глава 9

Молва о Чуки Риголе бежала впереди него.

Сидя на дереве, Чуки обозревал великолепное поместье Поттеров, нацелив камеру на пикник, расположившийся под ближайшими деревьями, и проклинал судьбу и Мадонну за то, что попал в тюрьму. В его профессии был неизбежный риск. Но угодить под арест, не имея ни единого снимка для продажи, — вот что действительно злило его.

Сегодня, когда он попытался проникнуть во владение Поттеров вместе с другими журналистами и фотографами, освещавшими событие, его узнали и дали от ворот поворот. Сейчас он вспомнил слова своей матери. Если бы он поступил в колледж, как она хотела, то у него была бы настоящая работа, а не это, сомнительное поганое занятие свободного фотожурналиста, которым ему приходилось довольствоваться.

Он фыркнул от отвращения и вздрогнул, оттого что сучок впился ему в зад. Его короткие ноги и коренастая фигура не годились для тайной слежки и лазанья по деревьям.

«Фотожурналист. Кого я обманываю, кроме себя?» — подумал он. Это была грязная работа, с которой он бы с удовольствием распростился. Но поскольку большие деньги пока не приплыли к нему, он не мог поменять свой стиль жизни.

Если бы он только не попытался подловить Мадонну.

Однако в то время идея спрятаться в шахте лифта представлялась ему весьма неплохой. Он был вполне уверен, что поймает Мадонну на чем-нибудь из ряда вон выходящем и огребет большие бабки. Вместо этого его самого загребли на два дня в тюрьму, и это обошлось ему в тысячу долларов, которые пришлось занять у местного ростовщика. И фигурально, и буквально его загнали на дерево.

Чуки слегка поерзал на ветке и поиграл с объективами камеры, используя ее в качестве телескопа, в надежде подкараулить что-нибудь, что можно было бы продать.

«Может быть, что-нибудь выгорит. На это сборище заявились шишки всех мастей. Наверняка я щелкну что-нибудь или кого-нибудь».

Он должен был это сделать, ибо не мог явиться домой, пока не достанет немного наличных. Плата за жилье, содержание и то, что он остался должен ростовщику, было больше того, что он мог осилить.

А потом к нему в кадр попала она.

— Вот это да! — прошептал Чуки и подался вперед, понадежнее приладив камеру на ветке.

Он не знал, кто она и почему украдкой выскользнула из-за деревьев, но мог бы поспорить на любую сумму — если бы она у него была, — что эта женщина что-то натворила.

Чуки сфокусировал камеру, используя объектив в качестве подзорной трубы, и задержал его на вырезе красного платья.

Потом в кадр вошел мужчина в белом, и Чуки едва не упал с дерева.

— Колоссально!

Он медленно-медленно вздохнул, чтобы камера не дрогнула, и установил увеличение, желая увидеть все во всех подробностях. Неожиданно мужчина повернулся, так удачно подставив Чуки лицо, что оставалось только скомандовать: «Улыбочку!»

— Привет, конгрессмен Поттер, — пробормотал Чуки. А его камера продолжала жужжать.

Сегодня был его день. Он и представить не мог, что, когда к нему в руки наконец-то поплывут большие деньги, он будет наблюдать за этим с дерева.