Талисман Огня

И тут кто-то позвал Конана.
КОНАН.
Киммериец вздрогнул и обвел взглядом пещеру. Никого.
КОНАН-КИММЕРИЕЦ. МОГУЧИЙ И ОТВАЖНЫЙ ВОИН.
Нежный девичий голосок был исполнен сладости и неги. Но где же сама дева? Конан многое отдал бы за то, чтобы увидеть ее.
Я ЗДЕСЬ, КОНАН. ЗДЕСЬ, ЗА ЭТИМИ ПРЕКРАСНЫМИ РАСТЕНИЯМИ. ИДИ ЖЕ КО МНЕ! НУ, ИДИ ЖЕ, ИДИ!
Конан часто заморгал. Еще ни одна женщина не предлагала себя ему столь явно.
Киммериец взглянул на Элаши. Интересно, что она ему сейчас скажет? Элаши была настолько поглощена собственными мыслями, что даже не смотрела в его сторону. «Странно», — подумал Конан. И тут Элаши сделала шаг вперед.
В следующее мгновение вперед двинулся и Тулл.
С ними происходило что-то неладное.
НЕ БОЙСЯ, ВОИТЕЛЬ, ТВОИ ДРУЗЬЯ НАМ НЕ ПОМЕШАЮТ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ КО МНЕ ПРИШЕЛ ТЫ — ТЫ, КОНАН!
Элаши и Тулл шли к центру зала, не замечая друг друга.

— Стойте! — окликнул друзей киммериец.

Те даже не обернулись. Они слышали лишь голова, что звучали не в ушах, но в голове, — голоса чарующие и нежные.

Выхватив меч из ножен, Конан бросился вперед.

— Тулл! Элаши! Остановитесь!

Воины Харскила и мыши двигались по тесному каменному коридору, растянувшись длинной цепочкой. Если Рыжий не ошибся, они должны были настигнуть беглецов с минуты на минуту.

Харскил ликовал. Его час настал.

— Вот она, — сказал Виккель, указывая рукой по направлению к берегу.

Дохлая рыбина слегка покачивалась на волнах, поднятых лодкой. Раны на ее боку действительно выглядели странно.

Циклоп подвел лодку к берегу и помог Дику выбраться на камни.

— Течений здесь нет, — сказал он. — Скорее всего, они где-то рядом.

— Т-ты с-считаешь, что они пош-шли к морю?

— Больше им идти некуда. Я предлагаю вернуться в лодку и поплыть в том направлении.

— С-согласен.

Конан поступил достаточно опрометчиво — только теперь он подумал о том, что же он станет делать, если его друзья ослушаются приказа. Не рубить же их в самом деле…

К счастью, и Элаши и Тулл тут же замерли. Они стояли возле самого края серебристого мягкого ковра. Киммериец словно пробудил их от сна — они озирались по сторонам так, будто видели эту пещеру впервые.

КОНАН! НЕ ОБРАЩАЙ НА НИХ ВНИМАНИЯ! ИДИ КО МНЕ…

Конану показалось, что в этом сладком голоске зазвучали нотки раздражения и недовольства.

— Отступите назад! — приказал киммериец своим спутникам. Теперь он уже стоял на этом странном серебристом ковре.

— Конан! Сзади! — закричала вдруг Элаши.

Киммериец резко развернулся и увидел летящую к нему тонкую нить. Он взмахнул клинком и перерубил ее в тот момент, когда она коснулась его плеча. Скользнув по кисти, нить отдернулась назад и стала невидимой. Рука его заныла — с нее была содрана кожа.

Взяв оружие наизготовку, друзья стали отступать. Из отверстия в стволе росшего с края растения одна за другой стали вылетать стремительные как молния снаряды-нити.

Тулл, оступившись на камне, повалился наземь, и тут же к нему приклеилась паутинка. Старик попытался перерубить ее, но сил его для этого было явно недостаточно. Паутинка потащила его к растению.

Конан бросился вперед и с одного удара рассек эти прочную как сталь нить. Мимо него пролетели еще две паутинки.

СЕСТРЫ, — услышал он вдруг. СЕСТРЫ! ПОМОГИТЕ МНЕ — ЕСЛИ МЫ ЕГО ПОЙМАЕМ, НАМ ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ О ЕДЕ НЕ ПРИДЕТСЯ ДУМАТЬ!

Сладким этот голосок ему уже не казался.

Тулл и киммериец поспешно ретировались, вдогонку же им летели все новые и новые нити. Теперь Конан была понятна природа этого странного коврика — он слагался из тысяч и тысяч паутинок, а выбрасываемых охотящимися Прядильщицами.

— Слава богам! — тяжело дыша, пробормотала Элаши, когда они вновь оказались у стены.

КУДА ЖЕ ТЫ? — услышал Конан сладкозвучный голос. — Я ЖДУ ТЕБЯ. ТЫ ПОЗНАЕШЬ НАСЛАЖДЕНИЕ, РАВНОГО КОТОРОМУ В ЭТОМ МИРЕ НЕТ!

Конан взглянул на Элаши.

— Ты слышала, что она говорит?

— Разве это «она»? — изумилась Элаши. — Это голос царя пустынь. Он хочет, чтобы я стала его женой.

Киммериец посмотрел на Тулла.

— А ты, старик, что слышал?

— Эта особа обещала мне море ласки.

Конан кивнул. Все встало на свои места. Прядильщицы подманивают к себе жертвы, используя оккультные силы. Жертва, обманутая, сладким гласом, приближается к растению, и оно начинает пожирать ее.