Талисман Волхвов. Нечаянный владетель

Ник, как только мог, изобразил высокомерие.

— Ты, недостойный, молчи! Я — ведун Полночник! При одном моём имени дрожат горные и лесные тролли, и даже сам первый маг княжества иной раз спрашивает у меня совета! Это ваше хваленое привидение сбежало отсюда, едва завидев меня! Не веришь? Я могу зайти в этот дом опять, и вы убедитесь, что там нечистой силы больше нет!

Десятник немного заколебался — уж очень уверенным тоном говорил этот странный человек в лесной одежде. Кто его знает, может он и вправду ведун и колдун? Вдруг порчу нашлёт! Неизвестно, к какому решению пришёл бы начальник стражи, если бы в этот момент из дверей кабака не появился пьяница.

Он вывалился из "Пьяной кошки", сумел ненадолго сохранить равновесие, но всё же рухнул прямиком под ноги дружинникам. Видимо, желудок пьяницы уже не выдержал такого обращения с собой, и всё выпитое и съеденное изверглось наружу, прямо на сапоги ближайшего дружинника. В воздухе повисли кислый смрад перегара и трехэтажная ругань того, кому не повезло стать мишенью. Десятник, удостоверившись, что пьяница жив, здоров и ничуть не убит привидением, решил, что ведун говорит правду, и приказал всем идти внутрь.

— Слышь, десятский, я покараулю здесь этого алкаша, чтоб не убёг! — вызвался один из стражников.

— Я тебе покараулю! Пойдёшь первым! — рявкнул десятник, мигом раскусивший намерения дружинника.

Тяжело вздохнув, тот шагнул в дверной проём, выставив перед собой подрагивающую руку с факелом. Процессия прошла за ним внутрь кабака. Осторожно озираясь по сторонам, стражники двинулись через разгром в питейном зале на кухню и затем вглубь дома. Владелец заведения попытался что-то сказать десятнику, но тот оттолкнул его и велел подчинённым присматривать за кабатчиком. Как и говорил ведун, в дальней комнате стоял большой сундук, товарный вид которого был несколько испорчен топором. Десятник откинул крышку, и под светом факелов заблистала ажурная ваза, лежащая на самом верху.

— Её подкинули в мой сундук! Я же говорю, что он мошенник! — кабатчик из последних сил пытался выиграть уже проигранный бой. — Посмотрите, топором рубили, чтоб открыть!

Солдаты, невзирая на вопли кабатчика, быстро переворошили содержимое сундука. На глазах вырастала гора всяческих предметов, драгоценных, дорогих или просто красивых, но объединенных одним свойством: все они были когда-то украдены. Некоторые из них дружинники узнавали и вспоминали обстоятельства, при которых эти вещи некогда исчезли.

— Значит, прорицатель притащил к тебе всё это? Не много ли для одного человека? — зловеще спросил десятник у кабатчика.

Тот уже понял, что его дело пропащее, и бросился вон из комнаты. Дружинник, стоящий у выхода, недолго думая, древком копья отвесил такой удар кабатчику в живот, что тот без единого звука упал на пол.

— Мразь! Возьмите его! — приказал десятник, а потом обратился к Нику, уже намного более вежливым тоном: — Прости нас, всякое бывает. Сейчас тебе вернут нож и спасибо за помощь.

— Не за что. На вознаграждение, конечно, надеяться не стоит?

— Где это видано, чтобы городская управа выплатила деньги, которые дать не обещала! — усмехнулся десятник и кивнул в сторону лежащего на полу хозяина кабака. — Никто за его голову награды не объявлял, так что и не надейтесь!

— Стойте, — вмешалась Лианна, — а разве городской глава не говорил, что за сведения об убийстве ростовщика он даст три сребреника? Вот вам сведения: каменные солнечные часы принадлежали убитому.

— А она верно говорит, десятский! — подтвердил один солдат. — Я сам видел эти часы в лавке ростовщика, когда тот ещё был жив. Я пришел взять взаймы…

— Никому не интересно, зачем ты к нему наведывался! — перебил его десятник. — Приходите завтра утром к дому городского главы. Сам я таких вопросов не решаю, но я ему доложу обо всем. Эй, Ролан, Дроль выводите эту тварь, да смотри, чтобы он не покусал вас.

— Ужо не покусает, — со смехом ответили стражники, — зубы мы ему вырвали.

Лианна взяла Ника под руку, и они отправились к её дому. С наступлением темноты стало прохладнее, но охотник даже не заметил этого — его согревала мысль, что рядом с ним идет такая красивая и смелая девушка.

*****

Обрен очнулся в городской каталажке. Бревенчатые стены тюрьмы изнутри были обмазаны глиной, а дверь, сделанная из толстых дубовых досок, могла выдержать штурм пятерых человек и не поколебаться ни на йоту. Сквозь небольшое окошко, прорубленное в двери, падал свет от масляной лампы, находившейся в соседней комнате. Обрен сел на лавке и ощупал свою одежду. Оружия не осталось, даже стилет, спрятанный в сапоге, забрали. Он почесал ранку на шее, куда ему вонзился какой-то дротик. Кто же это помог охотнику? Может быть, друиды напали на след Талисмана? Обрен покрутил головой, чтобы восстановить кровообращение. Что его ожидает? Попробовать узнать у стражи? За его спиной раздался кашель. Лесной воин обернулся и увидел того самого нищего, который принимал участие в драке и был ранен в ногу. Так, так, очень интересно.

— Ты за что сюда попал?