Таллинские палачи - 2

— Моему отцу — отставнику — отказали в виде на жительство только потому, что у нас не хватило положенных для этого двух квадратных метров жилой площади, — Григорянц выстрелил в куст, девочка бросила ненужный теперь поводок и убежала в дом. — Четыре раза он ездил в Псков и обратно, чтобы продлить на следующие три недели их поганую временную визу! — он оторвал глаз от прицела и мрачно глянул на Глаголева. — Пятого раза сердце не выдержало — умер прямо на границе.

— Откуда ты можешь знать, что стреляешь не в наших? — изумился капитан, не задумываясь над странностью вопроса.

— Мы сегодня всякого народа на тот свет отправим, — Григорянц всадил пулю в колесо дрогнувшего «Ауди» на стоянке перед проходной порта; шедший рядом мужчина бросил свой портфель и со скоростью взбесившегося скакуна помчался проч.

Меньше, чем за минуту улица Уус-Садама до перекрестка с Туукри и все прилегающие дворы были очищены от людей. Умчались даже несколько припаркованных на тротуарах машин.

Как только стрельба прекратилась, из двора между Клубом моряков и бывшим портовым общежитием выехал мощный темно-синий грузовик «Скания» с серым сорокафутовым контейнером на трейлере и, сшибая жалкий шлагбаум, ворвался в порт. Почти сразу за грузовиком последовали микроавтобусы «Тойота-Хайас» и «Фольксваген-Транспортер». Перепуганная вахтерша даже не выглянула из своей будки.

— Твое слово, Ольховский, — широким жестом капитан Куренной пригласил к окну прапорщика.

Тот вскинул на плечо гранатомет, прицелился. Выплюнув через задний раструб сноп дымного пламени и, оставляя в застоялом воздухе четкий белый шлейф, снаряд врезался в асфальт на выезде из дворика между жалкими гаражами-контейнерами, что через дорогу от общежития. Ввысь взмыл огненный столб, земля содрогнулась, и, разметая на десятки метров щебень и куски асфальта, граната в одно мгновенье вырыла в месте удара глубокую воронку.

Через секунду такой же взрыв ухнул на выезде со двора между Клубом моряков и бывшим общежитием. Несколько стоявших поблизости машин отнесло в сторону. Заголосили сирены потревоженных сигнализаций. А через несколько секунд рядом с первой ямой возникла и вторая.

После этого Греховодников сделал еще две воронки — на сей раз перед перекрестком Уус-Садама и Туукри.

Подъезды к центральной проходной порта были перекрыты.

* * *

Ветров и Олежик начинали вместе три года назад. Купили «полочную» акционерку, набрали будто бы в кредит у фирмы оптовой торговли компьютеров и периферии почти на триста тысяч крон, по очень сходной цене быстренько товар реализовали и тут же акционерку свою закрыли. Ясное дело, доверчивые оптовики остались с носом, а аферисты, вложив в операцию около двух тысяч крон, заработали больше трех сотен этих самых тысяч. Прием примитивный, но на заре предпринимательства во всей бывшей совдепии был эффективен и безопасен настолько, что одно время этим не занимались только тупые, ленивые и болезненно честные.

Будь на то воля Ветрова, партнеры попытались бы «кинуть» еще две-три фирмы и наверняка погорели бы. Фортуна ведь дама взбалмошная, и далеко не все оптовики наивны даже в начале своей деятельности. Понимая это, осторожный и расчетливый Олежик сказал твердое «нет» и предложил на добытый капиталец (деньги в то время очень даже приличные) основать совместный легальный бизнес, благо рынок во многих отраслях был абсолютно не освоен.

Ветров подулся, но, поразмыслив, все же согласился. Он знал, что Олежик умнее его и сумеет распорядиться деньгами лучшим образом. Но выдвинул одно условие: «Голову ломать я не собираюсь и буду делать только то, что скажешь ты». Олежик охотно согласился и открыл фирму по торговле видеоиграми.

Бизнес почему-то не заладился, и капитал партнеров начал постепенно таять.

Спасли дело нагрянувшие однажды рэкетиры — тупоголовые качки, «на шару» трясшие попадающиеся на пути мелкие лавчонки и нередко получавшие по зубам от их серьезной «крыши». Досталось ребятам и в «Олеко» — примчавшиеся на зов приятели Ветрова разукрасили их, как клоунов. Однако отношения продолжились. Олежика осенила идея возглавить это бесхозное стадо и создать на его основе приличную команду, способную подпитать чахнущий бизнес.

Получилось даже круче: банда быстро окрепла, разрослась и стала мощной основой айсберга, торчащая на виду макушка которого представляла из себя стремительно разбогатевшую фирму «Олеко».

Но Ветров был не очень доволен. Его раздражали восторженно заглядывающие в рот Олежику безмозглые качки, самый умный из которых слово «сертификация» произнести мог, но только по слогам. Ему не доставляло никакого удовольствия каждодневное хождение по острию лезвия и вовсе было ненавистно кропотливое накопление капитала, большая часть которого все равно оседало в «общаке». Ветров страстно желал стать единоличным хозяином хотя бы миллиона долларов — и непременно сразу, в один присест. А потом можно было б завалиться в компании развеселых девок на горячий песок Майами-Бич или Акапулько и остаток своих дней не думать ни о чем.