Талорис

Сулла, не удержавшись на ногах, полетел вперед, сломав деревянные перила, и указывающая разорвала контакт, освобождая руку за мгновение до того, как он рухнул вниз, в холл. Он валялся там, слабо барахтаясь, оглушенный и совершенно растерянный, пока еще не опасный, и саранча на стенах громко шуршала сухими жесткими крыльями, волнуясь.

Она спустилась по ступеням, прыгая через одну, и оказалась рядом с незваным гостем в тот момент, когда тот начал подниматься, отряхиваясь от льющегося на него белого света, как отряхивается от влаги мокрая собака. Шерон ударила кулаком левой руки прямо в висок уже вставшего на колени Йозефа, легко проламывая магией ониксовую кость и быстро отворачиваясь от облака песка и шелестящей, разлетавшейся прочь саранчи, покидавшей дом через окна и двери.

Скрестила руки, копя силу, а затем выплеснула ее, и холодный огонь некроманта разошелся во все стороны, сжигая подушки, диван, занавески, насекомых и ту единственную саранчу, в которой пытался скрыться, убежать от нее сулла.

Ониксовый череп разбился, ударившись об каменный пол, острыми зеркальными осколками рассыпался — Шерон победно зарычала, и сама испугалась своей реакции. Злости. Той звериной радости, такой несвойственной ей, которую она испытала, убив это существо.

Чувствуя слабость, ту самую, что когда-то вынудила ее слечь в постель во времена, когда она собиралась преодолеть с друзьями перевал Мышиных гор, Шерон все же заставила себя двигаться.

— Бланка! — крикнула она снизу. — Бланка!

Раздались шаги. Затем сверху, прямо над ней, сказали:

— Я в порядке.

— Я убила его.

— Слышала. Ты ранена?

— Нет. Но мне надо отдохнуть. Справишься без меня?

— Я собираюсь сидеть там же, где обычно. И мне ничего не надо. — Незрячая, осторожно ступая, вернулась в комнату.

Ощущая, как лихорадка просыпается в ее теле, Шерон шепнула костям:

— Охраняйте.

Она провалилась в тяжелый сон на покрытом песком полу, под вой ирифи, полностью захватившего Эльват.

Глава третья Червь

Эти пещеры точно огромный подземный город! Я был восхищен бесконечными огнями на всем пути, в каждый день моего путешествия. Волшебники создали что-то невероятно прекрасное, каждый камень сияет, и люди путешествуют по подземным дорогам, не уставая поражаться тому, что можно сделать с помощью магии. Червь — самое прекрасное, что я видел по эту сторону Великих гор.

Из записок неизвестного путешественника, найденных в Каренской библиотеке

— Мы постараемся увести их, родич, — сказал да Мере на прощанье, когда знамена баталии хлопали на утреннем свежем ветру. — Заберем с собой как можно больше.

— Я помню Эрика, — сказал тогда Дэйт. — Он расчетливый малый, и, если ему представится шанс уничтожить целую армию и крепости, чтобы без потерь завладеть крупнейшим южным кантоном Горного герцогства, он им воспользуется. Надо всего лишь немного попотеть и сбросить с вершины огромный булыжник.

— Твои ребята заставят его попотеть гораздо сильнее, чем «немного». Увидимся, милорд да Лэнг. Передам приветы твоей сестре и моей жене. И выполню свое обещание, если Шестеро будут не с тобой в этом бою.

Да Мере дал слово, что позаботится о дочерях Дэйта и возьмет на себя все обязательства отца, когда им настанет пора выходить замуж.

С тех пор прошло больше двух недель. Солдаты жили во мраке, освещаемые слабым светом редких костров. За последние месяцы рабочие барона принесли достаточно дров, угля и масла, но их берегли, не зная, сколько времени придется провести здесь, когда поставок с поверхности, захваченной противником, уже не будет.

Еды тоже было достаточно, почти полноценная замковая кладовая, а воды — целое озеро. Оно располагалось в глубокой каменной ложбине недалеко от их лагеря, питаясь от невидимых подземных ключей, а затем маленьким журчащим водопадом стекало в пропасть.

Мастер Рилли, обстоятельно изучив запасы, одобрительно покивал:

— Барон не поскупился, сиор. С таким «погребом» мы легко просидим здесь два месяца, а если будем экономить, то и все пять. Приятно иметь дело с заказчиком, который думает о тех, кого он нанял. Предусмотрительность да Мере вызывает у меня уважение. Сразу видно, что он начал готовиться задолго до того, как мы вступили в сражения. Люди говорят, с того дня, как шаутты убили двух старших сыновей вашего герцога.

Наемник был прав.

Свояк Дэйта, как хранитель юго-восточных рубежей хребта Кинжала, развил активную деятельность сразу после печальных событий в Шаруде. И как оказалось — не ошибся.