Там алеет заря (СИ)

Но сбыт в этом деле главное! В конце концов, как говорят, в стране открывается и разоряется в год не по одному десятку ювелирных мастерских. Людей наверно собрать можно, если подключить его подчиненных в губерниях. Вот только закрываются эти скороспелые мастерские как раз из-за того, что не могут обеспечить сбыт своих изделий. И это небольшие мастерские. А тут продукция целого завода!

Так ничего и не придумав, Вениамин Ильич встал из-за стола, бросил на него пару монет и двинулся на выход из летнего кафе. На улице его поджидала сияющая на солнце хромированными деталями чёрная Волга с личным водителем. Вещь как статусная, так и не менее нужная главному юристу многочисленных крупных компаний.

— Пожалуй, стоит поручить это дело нескольким молодым помощникам. Пусть устроят мозговой штурм, как выражается Александр Яковлевич. Глядишь, и сообразят что полезное. К Фаберже пока рано обращаться. Это нужно будет делать самому. Но это дело привычное — переговоры. А пока продолжим заниматься делами банка, выросшего из банковской конторы. И продолжим сливать на его баланс акции и паи отечественных фабрик и заводов князя. Не всех, конечно, но многих. Экая громина выходит! И название под стать размерам. «Русский капитал»!

Сентябрь 1899 года

Уютный особняк с высокой красной черепичной крышей, скрывающийся в глубине небольшого парка в окраинах Берлина, сегодня принимал важных гостей. В гостиной за столом негромко переговаривались трое.

— И все-таки зря вы, герр Крупп не вложились в нашу Юго-западную Африку. Собственная колония — это совсем не то, что полунезависимое государство, от которого не знаешь, что ждать на следующий год, — произнёс хозяин особняка.

— Ну вложиться, Дитрих, я могу и сейчас. К тому же я сильно сомневаюсь, что за последние три года в этой пустыне найдены все россыпи ваших алмазов. Эта алмазная лихорадка только подстегнет интерес к данной забытой Богом территории. Причём даже не вкладываясь в нее, я уже получаю прибыль. Мои верфи загружены заказами на суда, мои заводы выполняют заказы на оборудование для приисков, и наращивают производство алмазного инструмента из добываемого вами сырья. Из того, что не идёт на украшение наших прелестных дам.

Собеседники улыбнулись. Представитель Дойче Банка отхлебнул из высокой кружки тёмного баварского пива и обратился к хозяину:

— Что слышно нового из дипломатических кругов по нашему вопросу?

— Увы, герр Дольц, тут я порадовать ничем не могу. Как вы знаете, после безвременной и такой удачной для нас …гхм… кончины Сесила Родса англичане, казалось, потеряли решимость действовать в агрессивной манере в тамошних делах. Нет, генеральное направление не изменилось, но о решении проблемы военными средствами почти перестали говорить. Тем более, что перед своей кончиной Родс подложил своим соотечественникам немалую свинью, сагитировав значительную часть уитлендеров на отъезд из Трансвааля в … как там её, в Родезию. Чем вы, господа, не преминули с успехом воспользоваться, увеличив наше экономическое влияние на юге Африки. Но в последние полгода, к сожалению, партия войны значительно окрепла. В беседах наши британские оппоненты на словах, как будто бы, признают необходимость учёта наших экономических интересов в бурских республиках, но стоит только дойти до отдельных выдвигаемых нами предложений по разграничению интересов, а тем более насчёт урегулирования англо-бурских отношений, так сразу мы упираемся в невидимую стену. Видимо, они считают дело уже решенным, а республики уже включенными в свою империю. Пусть даже при этом придётся пострелять. А потом, господа, в лучшем случае вас обложат налогом на добычу золота в свою пользу. А, зная англичан, могу сказать, что налог очень скоро станет непосильным. Нас оттуда выдавят за несколько лет. Ведь в своей империи они могут устанавливать какие угодно законы и налоги. И хорошо, если при этом вам удастся получить справедливую цену за то, что вы там оставите. К сожалению, все идёт к неизбежному концу. Радует то, что вы успели окупить свои расходы и поиметь неплохую прибыль.

Хозяин ненадолго задумался и продолжил: