Там, где бьется артерия (сборник)

Был приглашен на «ковер» и судмедэксперт, на этот час оказавшийся в пределах Краснокуренного – приехал из Среднедонска навестить свою тетку. Лишь войдя в кабинет, где и происходило «избиение младенцев», тот сразу же позеленел и съежился. И, надо сказать, в своих опасениях он не ошибся. Перепало ему чуть ли не больше, чем всем остальным.

Он не мог ответить, какие именно экспертные процедуры им были выполнены по всем троим, умершим в Брутах. Москвичей никак не впечатлило его робкое блеяние о том, что «там и так все было очевидно». Судмедэксперту тут же были заданы новые вопросы, не менее жесткие, не менее колючие… Например, как можно было «методом научного тыка», «на глазок», установить, имелось ли у жертв загадочного убийцы прижизненное алкогольное или наркотическое опьянение? Ведь если потерпевшие перед смертью принимали что-то подобное, то это в значительной степени меняло причинно-следственную цепочку, приведшую к драматическому финалу.

А следы инъекций?! Полное отсутствие признаков борьбы, непонятный отказ убитых от сопротивления убийце объяснить действием одного лишь ужаса, парализовавшего их волю, можно было только с очень большой натяжкой. Всякое необъяснимое убийство с неочевидными причинами должно расследоваться тщательнейшим, скрупулезно-придирчивым образом. А потому любое верхоглядство в таких ситуациях, любое упрощенчество следовало считать не какой-то там заурядной халатностью, а сознательным пренебрежением к своему служебному долгу.

Судорожно «отбрыкиваясь» и пытаясь хоть как-то оправдаться, судмедэксперт наконец признался, что он, может быть, был бы и рад свои функциональные обязанности выполнять самым придирчивым образом, если бы не постоянный нажим со стороны замначальника УВД, возглавляющего следственное управление. По его словам, тот постоянно, что называется, бил по рукам, требуя проведения экспертиз по Брутам «экспресс-методом», то и дело перебрасывая на другие, менее важные происшествия. В заключение судмедэксперт, приглушив голос, попросил своих суровых «экзаменаторов» по этой теме на него не ссылаться.

– Поймите правильно: вы приехали и уехали, а мне здесь жить, – умоляюще промямлил он. – У него в Москве связи такие, что, говорят, сам начальник управления его побаивается…

Услышанное оперов удивило чрезвычайно. Подобную позицию руководителя областного уровня объяснить было непросто. Если вообще возможно. Лев и Станислав молча переглянулись, и в глазах каждого однозначно читалось: так, может, он сам каким-то боком к этому и причастен?

Запиликал сотовый Гурова. Судя по мелодии, все той же бессмертной «Как хорошо быть генералом!», это был Петр.

– Привет! Ну, что у вас там, мужики? Как дела? Еще вчера приехали, а так и не отзвонились. Уже работаете? – с бодрой жизнерадостностью заговорил он.

– Пашем. Как стахановцы на зяби, как две Паши Ангелины в угольном забое, – с ироничной патетикой известил Лев, ответив на приветствие и одновременно махнув рукой судмедэксперту – дуй за дверь! – Или наоборот? Ну, да это не суть важно. А в целом ситуация такова. Установлен факт заведомой, умышленной халтуры со стороны некоторых наших коллег в проведении расследования. Нам бы Дроздова сюда. Я считаю, что нужно эксгумировать погибших и по новой провести экспертное обследование трупов. Здешние кадры с этой задачей не справились. Ну, так как, пришлешь?

В трубке раздалось досадливое сопение:

– Не получится, Лева, не получится! Вчера вечером с приступом язвы желудка его увезли в больницу. Думаю, недели на две он там застрянет гарантированно. А свой последний резерв – Шульгина – я вам не отдам. Сам знаешь, что в условиях мегаполиса он требуется ежедневно. Так что пользуйтесь тем, что имеете у себя под рукой.

Расспросив Гурова об обстановке в Брутах и районе в целом, уточнив, что им со Стасом к этому моменту уже удалось выяснить, Орлов порекомендовал «активизировать работу» и даже «интенсифицировать расследование». В свою очередь, Лев попросил его «провентилировать» досье главного областного пинкертона – послужной список, связи, принадлежность к тем или иным олигархическим группировкам и тому подобное. Уточив детали, Петр пообещал дать поручение информационщикам прямо сейчас. Когда в трубке раздались короткие гудки, Лев с величественным видом усмехнулся:

– Мобилизуют-с нас с тобой их высокопревосходительство-с! – И, кивнув в сторону двери, добавил: – Ну и что с ними, со всеми этими гавриками будем делать?

– А что мы с ними можем сделать? Ну, выгнать, например. Но где гарантия, что на их место наберут более достойных? Сдается мне, что их тут, в смысле достойных, как снега в Сахаре. Так что… Как в той юморной передаче: понять и простить. – Стас с выражением безнадеги развел руками. – Хрен с ними, пусть чудят и дальше.

Выйдя в коридор, они окинули взглядом понурых сыскарей и судмедэксперта. Тот выглядел самым потерянным и несчастным. Однако когда московские «инквизиторы» уведомили, что репрессировать никого не будут и дают им шанс исправиться, он хмуро произнес: