Там, где бьется артерия (сборник)

– Будут! – В голосе Гурова ощущалась твердая уверенность. – Может, и через неделю, но тут они обязательно появятся. Лето ведь уже идет к концу, а со своей задачей они до сих пор так и не справились. Хутор-то не разбежался! Нет-нет, они теперь будут форсировать события. На очереди, скорее всего, еще одно убийство. Возможно, даже двойное или тройное. А потом – пожар. Это станет финалом всей этой эпопеи…

Хмыкнув, Крячко вполголоса рассудил:

– Ну, если мы тут до конца недели засидимся, то Роману надо будет еще денег дать на продукты. И здесь он пусть не затаривается, а то может вызвать подозрения.

– Стас! Я ему об этом сразу сказал – чтобы харчи нам покупал даже не в Краснокуренном, а в Среднедонске… Не бойсь, не спалимся.

Когда они поднялись на сеновал, к ним вскоре забрался и Роман. Он вкратце рассказал о происходящем на хуторе. Люди ошеломлены отъездом московских оперов. На каждом углу их костерят и «перемывают кости». Уже десятка два семей готовятся к отъезду. Да и остальные поговаривают о том, что пора бы «сваливать из этого проклятого хутора».

– Вот и отлично! – однозначно определил Гуров. – Я думаю, не сегодня завтра эта шваль тут обязательно появится. Но когда мы их возьмем, с ними надо будет поработать на месте особым образом, чтобы выжать из них информацию по максимуму. Так что и тебе тоже дело найдется.

– Если что – звоните, сразу приду! – охотно пообещал Шадрин. – За все ответят, гниды!

Третья ночь вопреки опасениям приятелей – днем наползали дождевые тучки – выдалась ясной и лунной. Луна поднялась ближе к полуночи, залив степь своим печальным, желтовато-пепельным светом. Теперь даже без прибора ночного видения все ближайшее пространство было видно как на ладони.

Во втором часу ночи, в очередной раз поднеся к глазам бинокль, Лев заметил три силуэта, направлявшиеся к хутору со стороны Плетюхи. Еще раз вглядевшись, он убедился окончательно – это «гости»!

– Стас, трое идут в мою сторону. У тебя никого? – спросил он по переговорному устройству.

– Нет, у меня чисто! Перемещаюсь к тебе… – сообщил голос Стаса в наушнике.

Минут через пять, хоронясь за пригорками и кустами, он прибежал, оживленный, даже взбудораженный, и, приготовив пистолет, приник к окулярам бинокля.

– Ну, вот, теперь хорошо вижу их рыла, – с веселым злорадством комментировал он. – Точно, костюмы из того самого тошнотного магазинчика. Ты смотри, двое даже курят! Ну, прикол! Курящих вурдалаков, думаю, едва ли кто мог бы увидеть…

Когда три весьма страшненькие на вид фигуры оказались от них в непосредственной близости, опера разом вышли из укрытия и, вскинув пистолеты, разом скомандовали:

– Не двигаться! Руки вверх! Стреляем без предупреждения!

Трио «вурдалаков» растерянно замерло и дернулось назад, но отрывистый хлопок выстрела дал понять, что дело их плохо – двое неизвестных шутить не намерены.

– Вы кто такие? Чего вам надо? – хрипло заорал средний из «вурдалаков» – крупный, сутулый, с излишне длинными руками. – Вы знаете, на кого наехали? Вы знаете, что с вами сделают?

– Ты бы сейчас больше думал о том, что через пару минут будут делать с тобой, – язвительно засмеялся Крячко. – Тут ведь много людей, у кого вы загубили близких. Всем лечь на землю! Лечь, я сказал!

Видя, что «вурдалаки» медлят, он решительно шагнул к ним и резко ударил среднего ногой в живот. Тот, охнув, повалился на спину. Двое остальных тут же поспешили безропотно рухнуть наземь. Гуров достал из кармана рулон скотча и, с хрустом разматывая липкую ленту, связал им руки за спиной, а также ноги, обутые в специальные лапы, не оставляющие следов. Намотав несколько слоев на уровне лодыжек, он оборвал ленту и прокомментировал:

– Вот! Теперь уже никто не вырвется и не убежит.

Сообразив, что дела их плохи, «вурдалаки» начали встревоженно интересоваться тем, что же задумали задержавшие их «господа».

Не удостоив их ответом, Гуров достал телефон и, набрав номер Романа, сообщил, что «слуги Вия» схвачены.

– Зови мужиков, берите с собой двуручные пилы, топоры. Можно прихватить и паяльные лампы. Веселуха будет обалденная! – Он говорил демонстративно громко, чтобы его хорошо слышали задержанные.

Те, окончательно струхнув, завыли и заголосили, взывая к сочувствию и умоляя вызвать полицию.

– О каком сочувствии может быть речь? – усмехнулся Стас. – Вы же – упыри, существа мифические, вас нет в природе. Вот с вами и будут поступать как с упырями – пилить на части, вгонять в сердце осиновые колья, жечь огнем…

Как бы подтверждая его слова, звякая пилами и топорами, со стороны хутора примчались несколько мужиков во главе с Романом Шадриным.

– Вот они, твари! Собирай дрова! Сейчас будут жариться на медленном огне, упырюги поганые! – с мстительным ликованием провозгласил он.

– Нет, сначала отпилим им руки и ноги! – сурово провозгласил еще один из хуторян.