Там, где фальшивые лица

Всего в дюйме от головы Магнуса просвистел гладиус. Удар прошел мимо, легионер Империи промахнулся, что стоило ему жизни – его противник, скелет в ржавых латах старой ковки, вонзил ему в горло тонкое острие пилума. Зевать здесь не приходилось, безумие и хаос опустились на болота, ворвавшись в слившиеся в бою армии. Стрелы, выпущенные из луков, походили на дождь, а грохот и рев могли оглушить кого угодно. Погибшие опускались на землю, в сети тумана, и их становилось все больше.

Новый выпад несся к голове Сероглаза. Некромант резко прыгнул в сторону, уклонившись от стального поцелуя в последний миг. Мертвому центуриону не удалось застать его врасплох, а сам офицер неживой когорты не смог спастись, когда Магнус выхватил из ножен меч. Клинок вспорхнул в руке Сероглаза, как птица. От первого удара скелет рассыпался прахом, оставив после себя лишь изодранный на лоскуты плащ и изъеденные ржавчиной доспехи. Некромант обернулся и сделал выпад на всю длину клинка. С ужасным криком, схватившись за пробитую грудь, наземь опустился легионер Империи.

Сероглаз дрался с таким упоением, будто очутился в жару схватки первый раз в жизни: клинок мелькал то здесь, то там, и горячая кровь на лезвии смешалась с налипшим на нее прахом. Некромант сражался в полном окружении, где живые смешались с мертвыми. Какое же он получал наслаждение, просто парируя и нанося удары, не раздумывая, где свой, а где чужой, ведь каждый здесь был ему врагом. Но еще большую радость колдуну приносило то, что уже не требовалось это скрывать. Ни одной мысли, вроде «Что же ты делаешь?» или «Беги отсюда, пока можно!» не мелькнуло в голове принца Кларенса. Будто какое-то безумие нашло на него – то ли от столь долго хранимой надежды, что вырвалась на свободу лишь сейчас, то ли от горячего чувства, что осталось совсем немного, и он сможет наконец вернуться. Что-то заставило его сейчас позабыть о привычном благоразумии и осторожности…

Магнус дрался, а живые и мертвые легионеры вокруг уже начали забывать друг о друге и ближайшие из них поспешили одарить его своим вниманием с криками: «Во славу Волчью, умри, некромант!» – или же диким потусторонним ревом, который могла издавать лишь нежить. Сэр Кларенс Лоран был хорошо обучен бою на мечах, но он не мог сравниться с такими мастерами, как Дориан Сумеречный или граф де Нот, его старый недруг. Некромант это прекрасно осознавал, и все же, вместо того чтобы благоразумно сбежать, он продолжал отражать удары и нападать, не глядя даже на кровь, которая начала покрывать его мантию и накидку под ней, вырываясь из многочисленных ран…

«Все! Хватит честной игры, поиграем, как нам привычнее, дорогие мои», – подумал Магнус, выхватывая из-за пояса старые песочные часы. Он мысленно воззвал к ним, и древний артефакт тут же ответил. Склянки затянуло пленкой, будто на стекло кто-то подышал изнутри, и они сами собой быстро закрутились, после чего вздрогнули и начали постепенно замедляться, красноватый песок стал пересыпаться буквально по крупинке… И тут время вокруг начало выделывать какие-то странные шутки. Замахнувшийся было на него легионер – уже неважно: живой или мертвый – вдруг начал опускать свой меч настолько медленно, что казалось, будто сотни тоненьких нитей тумана тянут его за руку, не позволяя ей сдвинуться с места.

Даже не собираясь отбивать удар, колдун просто вонзил меч в прорезь легионерского забрала. Удар прошил глаз, и, чтобы выдернуть клинок, пришлось с силой его рвануть обратно, разбрызгивая кровь. Подобная участь ждала еще около двух десятков врагов. Но часы начинали двигаться все быстрее и быстрее, как и противники кругом.

В какой-то миг Магнус увидел невдалеке десяток воинов Империи, облаченных в ярко выделяющиеся среди мрачных топей золоченые латы с тонкими гравировками.

– Эй, волки! – закричал колдун. – Я здесь!

В тот же час склянки его часов замерли, остановившись, и случилось то, чего совсем не планировал некромант. Клинок удачливого имперского легионера ринулся вперед с удвоенной скоростью, вонзившись ему в бок. Колдун захрипел и выронил свой меч. Другой враг проткнул пилумом его плечо. В голове все смешалось, и мертвые в тускнеющих глазах стали живыми, а живые, наоборот, помертвели, и теперь они обступали его со всех сторон. Все звуки тут же превратились в единый неразборчивый гул, отдаваясь каким-то странным эхом, словно исходили со дна колодца.

– Круук! Круук! – неистово вопил где-то неподалеку ворон, а сэру Кларенсу показалось, что он кричит ему: – Уходи! Уходи!

Некромант закрыл глаза и, уже теряя сознание, покачнулся, ноги не выдержали груза раненого тела, и он начал падать. Огромным усилием воли колдун открыл под собой черный портал и провалился в него. Последним осмысленным желанием было оказаться в месте, о котором он мечтал последние двадцать пять лет, целых две трети своей жизни.

* * *