Там, где гибнут птицы (СИ)

      - Потому что она любит его, — пожимает плечами Сай с видом начитавшегося книжек гения. У Наруто неожиданно перехватывает дыхание и сердце начинает колотиться, как ненормальное. Словно сейчас Сай скажет что-то, что выдернет его из груди и бросит на стылую, прогорклую пыль.

      - Ведь Саске опускается все ниже, и я не думаю, что она сможет смириться с таким его положением.

      Заткнись, Сай, заткнись.

      - Полагаю, потому что она любит его так, что хочет спасти от такой ужасной участи, — безжалостно продолжает он.

      Молчи-молчи-молчи!..

      - Она чувствует, что должна сделать все сама. Она согласилась с убийством человека, который ей дорог.

      Молчи!!!

      - Потому что любит его.

      В снегопаде дыхание вырывается облаком трескучего стылого инея и оседает мелкими снежинками на вороте плащей. Снег заглушает все звуки. В оглушающем стуке собственного сердца Наруто вновь не различает смысла слов.

      Кто-то что-то говорит. Кто-то произносит фразы. Легким намеком на улыбку вырываются изо рта Гаары жалящие, ледяные речи.

      - Ради защиты Кьюби…

      Обрывки, осколки фраз…

      - Если любой из Акацуки… Даже Саске…

      Обломки, сверкающие, осколками стекол впивающиеся в сознание кусочки смысла…

      - Я буду безжалостен.

      Это как волна. Как огромная, всепожирающая, сметающая все стихия. Беспощадная, бездушная, жгучая. Накатывает и приносит понимание — безнадежное, отчаянное, такое логичное, такое понятное. Такое простое.

      Как он раньше не понимал?

      Как он мог ошибаться — так сильно?

      Воздух не желает врываться в легкие, воздуха — слишком много, он везде, он вездесущ, непримирим, ледяной и безжалостный. Он уничтожит, если стоишь у него на пути.

      Ты не друг мне, Саске.

      Ты мой убивающий воздух.

      Теряя сознание, растворяясь в темноте, Наруто успевает подумать, что теперь он понимает Сакуру лучше всех.

      Намного лучше ее самой.

***

      Разумеется, он сбегает и бежит, не жалея сил. Туда, где чакра Сакуры качается острыми кончиками зеленой травы. Туда, где она совершает ошибку.

      И, разумеется, убить Саске не так просто, как думают Сакура и совет Каге. В десятки, сотни раз сложнее. Саске же его соперник, чего еще они могли ожидать?

      И когда он спасает Сакуру и становится напротив Учихи, и когда Саске открывает рот и что-то говорит, и когда Сакура кричит за спиной, а Какаши-сенсей отодвигает их с дороги, Наруто не слышит. Он смотрит и смотрит, и не может насмотреться — на бледное лицо, серую пелену уставших пустых глаз, кровавые дорожки и спутавшиеся черные волосы. И сердце стучит так сильно, что нечем дышать.

      И очевидное настолько очевидно, что почти смешно.

      Как он мог раньше не замечать?..

      Или может быть замечал, просто слова никогда не давались легко, а назвать чувства правильным именем не менее сложно, чем донести их до чужой души.

      А Саске впереди — искровавленный и уставший, и он говорит о чести и долге клана, и о мести Конохе, и о Данзо он тоже говорит. Много неважных, ненужных слов.

      Наруто слышит, как Саске кричит внутри.

      И бросаясь вперед, под клекот чидори и свист разенгана — навстречу, дотянуться бы, дотронуться! — Наруто кричит в ответ.

      Так же беззвучно.

      И боль в царапине от отравленного куная расползается по телу тягучей волной, но она — ничто.

      Ведь Саске кричит.

***

      Забавно, Саске.

      Ты и я.

      Могли бы легко оказаться на месте друг друга.

      - Один шаг не в ту сторону, и я бы стал таким же как ты, — говорит Наруто, а глаза Саске напротив серые и невзрачные — покрытая жемчужной серостью радужка, тонкая нитка рябинных полос до разбитого подбородка — словно слезы.

      Зачем ты плачешь, Саске?

      - Я думал, никогда не стану ни с кем близок, пока не встретил таких людей, как ты и Ирука-сенсей, — говорит Наруто, и голос его, словно шепот океана, разносится в белоснежной пустоте.

      Ты тоже пустой внутри, Саске.

      Чистый лист.

      Скажи же, скажи, твердит себе Наруто, но, глядя в жемчужный глянец, ему удается только улыбнуться и выдохнуть:

      - Я так рад, что встретил тебя.

      Здесь нет ни ветра, ни жизни — только дыхание вырывается из приоткрытых губ и касается щеки. Твое дыхание — все, что у меня осталось.

      Улыбнись мне в ответ, Саске.

      Улыбнись.

***

      Тоби и белый ублюдок, от которого несет смрадом и требухой, наклоняются ближе. Наруто сжимает зубы и шагает вперед, и говорит, и просит подождать. Просит их, но на деле — лишь Саске прислушивается к его словам.

      Ты слушаешь, Саске?

      В этом месте тоже нет ветра, и хрустальные капли воды капают с каменных холодных стен. В их негромком перезвоне единственное, что по настоящему важно, затихает и сглаживается.

      Не слыша сердца, нельзя сказать, что жив. Ты жив, Саске? Мы с тобой — живы?

      - Подожди, — срывается с тонких губ. В черной беззвездной ночи серая пелена скрывает эмоции.

      Ты знал, что твои глаза похожи на небо, Саске? Темное, холодное, бесконечно далекое, бесконечно одинокое небо. Дай мне дотянуться.

      Позволь.

      Говорят, в битве двух первоклассных шиноби они мгновенно читают мысли друг друга при столкновении их кулаков. Говорят, они могут заглянуть друг другу в душу и понять, что чувствовал тот, чьи кости трещали, а глаза молили о прощении.

      Я простил тебя, Саске. Простил.