Там, где нас не ждут. Дилогия (СИ)

На поляне собралось всё племя от мало до велика молча встречающая пару каннов, одного сильно молодого, другого очень старого. Многие ни разу не видели старого канна, зная о нём только из рассказов. Махнув Хэрну в сторону небольшой скамейки с левой стороны, он медленно побрёл к противоположной скамейке. Не с кем, не здороваясь, не взглянув на вождя и членов совета, что расположились рядом со скамейкой, на которой сидел могучий воин. Подойдя к нему и вперив свой взгляд в него, старец помолчал. И молчали все на площадки, даже маленькие дети не верещали, как обычно капризничая.

– здравствуй Ванн, мой лучший ученик.

– долгих лет тебе наставник!

– зачем ты подвязался в это тухлое дело, не уж то и ты продался этим дельцам?

Воин пошёл пятнами, раскрывая рот как рыба, но слов так и не произнёс.

– я подошёл к тебе чтобы – предупредить, совершишь сделку со своей совестью с площадки живым не выйдешь, над моим правнуков длань богов, кто вы все такие, чтобы перечить им, они один раз уже сказали своё слово. – в полнейшей тишине слова доносились до всех кто находился на площадке. Прадед повернул голову к возвышенности посередине чуть в стороне от площадки, на которой важно сидел шаман и вождь соседнего племени. Старик криво усмехнулся

– вот уж кого не ожидал увидеть так это тебя Зой всё та же старая колоша!!! – больше даже не взглянув на стоящих вокруг шишек племени и сидящего очень задумчивого воина, дед поплёлся к шаману. Тот встал, спустился с бугорка и маленькими быстрыми шагами понёсся ему на встречу. Они обнялись почти на середине поляны нисколько не стесняясь и не обращая внимание на ошалело смотрящих на них зрителей. О чём-то шушукаясь, смеясь, они так и стояли, занимая всё внимание аудитории. Хэрн тоже был удивлён, ведь дед практически ни с кем не общался, а тут просто день встреч.

Между тем в рядах противника наметился разлад, воин что-то громко кричал в лица представителей совета и вождя племени, потом махнул рукой и, пройдя через всю площадку, остановился перед Хэрном.

– Прости меня брат, я поступил не по совести, польстившись на предложения старейшин. Премии в дар и не держи зла. – с этими словами он вложил в руку ничего не понимающего Хэрна кулон и довольный собой развернулся, отвесил поклон беседующей парочки и был таков.

В общем, поединка не состоялось. Никто не захотел выходить на бой. Прадед забрал с собой Хэрна. А через неделю он вовсе покинул родные берега и отправился в путешествие по миру сроком в сотню лет. Через пару лет попал рабство и вот только сейчас освободился.

Я спросил как он жил всё это время. Он пожал плечами, не знаю, был его ответ. Оказывается ошейник Резы, полностью лишает жертву воли. Разумный живёт как животное, нуждаясь только в естественных надобностях. Его ничего не интересует, он ничего не хочет, он ничего и никого не запоминает, кроме своего хозяина и трёх предыдущих дней жизни и помнит только жизнь до ошейника и то, смутно. Короче домашняя скотина.

– ты, из прошлой жизни что-нибудь помнишь? – спросил я его после долгого обдумывания одной мысли – ты знаешь как устроен мир, кто где правит, что вообще происходит в мире.

– Рывками, но я надеюсь, что память придёт, и я вспомню, чем владел ранее. А вот, что сейчас творится вокруг, я не знаю. Ведь ошейник Резы был у меня адаптированный для магов, позволяющий хоть немного походить на разумного, поэтому я и знаю сколько мне лет, у прошлого хозяина я отвечал за сад, а там без магии никак. Но своёй книги у меня нет – он чуть не плакал, вот-вот разревётся.

Я поднялся и налил нам ещё настойки на ягодах, а она прекрасно поднимала настроение и тонус. Хэрн немного успокоился.

– а вот скажи Хэрн, какие языки ты знаешь, я бы хотел у тебя научиться разговаривать на местном диалекте.

– я, господин знаю пять языков! Первый – язык каннов, он древний и очень красивый вобравший в себя всё лучшее оставшиеся от "древних"; ещё я владею общим языком – он простой позволяющий общаться меду собой любым индивидам, но считается языком плебеев; третий язык, что преподал мне в своё время мой великий учитель – язык жестов, позволяющий разговаривать тогда, когда нельзя говорить в слух; ещё один язык – общеимперский, на нём говорят – в империи Синг в которой мы имеем несчастье сейчас находиться, и пятый музыкальный, прекрасный язык эльфов – он изумителен по звучанию и божественен для слуха, на нём говорят благородные в дворцах, и влюблённые во всём мире, язык стихов, поэм и баллад.

"блин на поэта нарвался" – потом поразмыслил – он просто соскучился по нормальному общению. Прикинь 100 лет ощущать себя и быть животным, простой домашней скотиной. Кошмар!

– Хэрн, сможешь меня научить какому-нибудь языку? – спросил я с надеждой в голосе.