Там, где нас нет

Хорошо бы к ночи добраться до жилья. Только вот почему-то не видно, чтобы в этих местах было жилье. На дороге ни конских яблок, ни коровьих лепех, ни кострищ по обочинам. В ельнике раздается стук, но такой он ровный и размеренный, какого нипочем не припишешь лесорубу. Принц шагал ровно и не жаловался. Жихарь собрался было запеть, чтобы укоротить дорогу, но передумал, потому что места были нехорошие.

– Сказки знаешь? – внезапно спросил он Принца. – Новеллы там, устареллы?

– Думаю, сейчас не время для сказок, сэр Джихар, – ответил побратим.

– Самое время! Видишь, снова возле дороги Пропп стоит. Ему вместо жертвы надо сказку рассказать. Это хорошо помогает. Я вот рассказал – и тебя встретил…

– Странно, – сказал Принц, разглядывая потрескавшееся дерево и пробуя пальцем облупившуюся позолоту. – Там, где я рос, в жертву не Проппу, а Фрэзеру приносили, – он покосился на Будимира, – э… некоторых живых существ.

Будимир на шлеме тревожно переступил лапами.

– Птицу резать не дам, – твердо заявил Жихарь. – Птица наша, правильная.

Она иного человека стоит.

– Я вовсе не имел в виду сэра петуха, – заоправдывался Принц. – Может быть, подстрелить этого надоедного дятла?

– И дятла зря не трогают. Говорю тебе – кумир сказки алчет.

Принц явно обрадовался неожиданному привалу.

Сказка его тоже была грустная, с восточным уклоном. Ее герой, славный витязь Бедол-Ага, влюбился, себе на беду, в луноликую царевну Культур-Мультур. И даже дал по такому случаю обет молчания, так что многие считали его глухонемым. Бедол-Ага выполнял самые сумасбродные желания капризной красавицы, даже, случалось, подметал двор. Однажды луноликая потребовала, чтобы витязь очистил ее царство от драконов. Бедол-Ага забрался высоко в горы и, не говоря худого слова, перебил в пещере целый выводок, пожалев только самого маленького дракончика. Дракончик оказался верным и смышленым, бегал за витязем, как собачонка, быстро стал любимцем всего двора.

Но жестокая Культур-Мультур потребовала, чтобы приказ ее был исполнен до конца. Верный витязь повздыхал-повздыхал, накормил последний раз дракончика в трактире, потом пошел на реку, взял лодку, привязал дракончику на шею камень и…

– Лучше бы он ее, сучонку, утопил! – зарыдал Жихарь. Принц не ожидал, что устарелла его возымеет такое действие, и присоединился, чтобы побратиму не плакать в одиночку. Даже у деревянного Проппа, давным-давно высохшего, пробились смоляные слезы!

Утеревшись рукавами, они встали и побрели дальше. Жихарь стал расписывать, как он, Жихарь, поступил бы на месте злосчастного витязя и какое надлежащее положение заняла бы при этом царевна Культур-Мультур.

С некоторыми предполагаемыми действиями Принц не согласился и предложил свои приемы. В жарком, но дружелюбном споре они и не заметили, как на пути снова встал серый валун. Жихарь обошел его и, к своему ужасу, обнаружил читаную уже надпись. Слева и справа к валуну подходили еще две дороги.

– Леший попутал, – уверенно сказал Жихарь. – Мы, оказывается, зря шли – круг сделали. Вот болваны!

– Понапрасну, сэр брат, именуете вы нас болванами. Это совсем другой камень. Вспомните сами: там по бокам был жалкий подрост, а здесь могучие сосны. Там дорога шла под уклон, а здесь поднимается в гору. И наконец, эта надпись выполнена с многочисленными ошибками в отличие от предыдущей.

– Ты приметливый, – похвалил Жихарь. – Все верно. Тут над нами кто-то подшутил. Да это Мара все и устроил, чтобы ловчее было коней воровать! Он точно рассчитал: никто по доброй воле ни помирать, ни жениться не пойдет, рискнет конем. Выбить первую надпись он нанял бродячего грамотея, а эту сам наковырял, как уж там смог… Ну, попадись ты мне, ромалэ! Я тебе чавалэ-то в кровь разобью!

– У иных племен, – сказал Безымянный Принц, – умение красть коней почитается величайшей доблестью, так что сэр Мара по-своему прав, а мы выказали достойную сожаления беспечность.

Они сели, прислонившись к валуну, и стали расписывать друг другу величайшие и достойные восхищения качества украденных коней. Жихарь, к своему удивлению, узнал от себя же, что Ржавый, к примеру, мог перескочить в высоту любое дерево. Петух взлетел на вершину камня и тревожно обозревал окрестности. Потом захлопал крыльями и пронзительно закричал.

– Чует врага! – Жихарь вскочил с мечом в руке.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Что за пришелец? Что бледен твой лик? Не спал ли ты с трупом?

Речи Альвиса

По правой дороге к ним неторопливо приближалась довольно странная пара.

Вообще-то странным был только один, и то – не весь, а наполовину, поскольку половина эта являлась не человеческой, а конской, хотя и покрытой шерстью телесного цвета. У полуконя было строгое и даже величественное лицо, обрамленное седыми волосами и такой же бородой, а торс мускулистый, как у молодого.