Там, где не гаснут звезды (СИ)

  Обговорив первоначальные детали с Ириной, я со спокойной дуґшой собиралась уйти, но администратор меня внезапно остановила.

  -Анастасия, вы знаете, мы бы тоже хотели заказать у вас свадьбу.

  -Мы? - удивилась я.

  -Да. Я и мой жених, Андрей, владелец этого ресторана. Скажите, ваше агентство сможет предоставить нам свои услуги?

  Это был удар в солнечное сплетение. Я вдруг представила, как буду организовывать свадьбу любимого человека, и поняла, что не смогу выдержать подобное испытание. Все организационные вопросы по проведению торжества надо будет обговаривать с женихом и невестой, и от одной это мысли мне стало нехорошо.

  -Знаете, Ирина, в нашем агентстве последнее время очень много заказов, поэтому боюсь, что у нас не получиться. Обратитесь в другое агентство, - посоветовала я и, собравшись с духом, спросила. - А когда планируется столь радостное событие?

  -Через месяц. Вы знаете, я так волнуюсь, - возбужденно проговорила девушка.

  -Всего доброго, - быстро попрощалась я и ушла.

  На следующий день Виктория Романовна вызвала меня к себе в кабинет. На ее лице явно читалось любопытство, хотя она старалась держать себя сдержанно, как и всегда.

  -Настя, сегодня я случайно узнала, что ты отказала нашим потенциальным клиентам в проведении свадьбы. С каких пор подобные решения вошли в твою обязанность?

  -Вы говорите о "Твоем восходе"? - я сразу все поняла. Наверняка Ирина позвонила в агентство и решила уточнить, не обманула ли я ее. Но зачем...? Как бы то ни было, я надеялась, чтобы Виктория Романовна ответила ей отказом.

  -Правильно, о "Твоем восходе", - согласилась начальница. - Рада, что ты не врешь. Все-таки я в тебе не ошиблась. Будешь кофе?

  -Да, спасибо.

  -Уверена, у тебя есть в ответ на своевольный отказ весомая причина. И ты мне ее сейчас расскажешь.

  -Виктория Романовна, дело в том, - я начала придумывать "весомую причину", - что на два месяца вперед у нас накопилось более чем достаточное количество заказов, и в неформальной обстановке я это объяснила заказчику.

  -Настюш, - начальница подала мне чашечку с ароматной "Арабикой". - Если ты у меня работаешь, значит должна мне доверять. Я вижу, что здесь замешан личный мотив. Дело во владельце ресторана? - на мой удивленный взгляд Виктория Романовна пояснила. - Я все же читаю газеты, а последнее время они красочно описывали твою жизнь.

  Женщина указала на пачку прессы на журнальном столике. Первый заголовок яркими буквами кричал: "Анастасия Редникова променяла фанатов на мелкий бизнес". И как только все становится известно? Я немного скривилась, представляя, что там может быть написано.

  -Это будет его свадьба, и я не хочу с ним сталкиваться во время подготовки к торжеству, - честно ответила я, сжимая в руках чашку.

  -До сих пор его любишь?

  Я промолчала, и мое молчание было красноречивее тех слов, которые я могла бы сказать в ответ.

  -Я думаю, что не только ты, но и все заметили, какие странные отношения у нас с Юлей, - пошла на встречное откровение Виктория Романовна.

  Да, это было трудно не заметить. Юля - импульсивная, временами грубая, эгоистичная девушка, и очень ярко она показывала эти черты характера на работе. А Виктория Романовна с королевским спокойствием и выдержкой никогда не показывала своего недовольства к подчиненной, терпеливо относясь к ее часто выходящим за рамки приличия выходкам.

  -Она моя внучка.

  Мои глаза округлились в услышанной новости. Но ведь отношения между ними не были даже отдаленно похожи на родственные.

  -У меня была дочь, Лиза, - продолжила рассказывать начальница. - Она влюбилась, вышла замуж за хорошего человека, забеременела. Родить-то она родила, но сердце во время родов не выдержало нагрузки. И остановилось. Лиза умерла, а зять, Артемка, решил сам воспитывать Юлю. Я приходила к девочке, навещала, и с каждым разом в моем сердце укоренялась обида и ненависть к новорожденной - ведь если бы она не родилась, Лизонька была бы жива. Тогда я ничего не понимала, и не было другой мысли, кроме как той, что погибла моя единственная дочь. Я сказала об этом зятю, он спокойно выслушал, а через несколько месяцев попал в аварию и разбился насмерть. А Юльку в дом малютки определили. Я только несколько лет назад смогла понять, что не должна была бросать родного человека, который нуждался во мне. Вон она какая в детском доме выросла! И сказать я ей о ее поведении ничего плохого не могу - осознаю ведь, как сама виновата.

  -А Юля знает, что она ваша внучка?

  -Нет. Я не смогла ей в этом признаться.

  Виктория Романовна, пытаясь сдержать слезы, нервно комкала в руках нежно-розовый носовой платок. Я же пыталась переосмыслить сказанное.

  -Зачем я тебе это рассказала, Настюш? - задала она почти риторический вопрос: - Да потому что вижу, как тебе ненавистно смотреть на своего любимого рядом с другой, а он, может быть, в тебе нуждается, как когда-то Юлька во мне нуждалась. Подумай об этом и не ломай себе жизнь.

  -Все уже давно сломано, Виктория Романовна, - подвела итог я.