Там, где нет тебя

Всю неделю они встречались утром на пробежке, а пару раз Аня даже приглашала их с Егором на завтрак, упрямо не принимая отказа. Да по сути Влад и ломался не долго, только для видимости, чтобы не вызвать у Ани лишних подозрений. Ему казалось, что у него на лице появляется глупый щенячий восторг, стоит ей заговорить с ним или подать малейший намек на повышенное внимание к его персоне, и это заметно всем без исключения невооруженным глазом.

В воскресенье вечером он предупредил Аню, что в понедельник уезжает в Германию и передал ей ключи от дома, потому что на вторник она договорилась встретиться с его дизайнером.

— Вдруг что не так, ты звони обязательно, — предупредил он. — Если я сразу не смогу ответить, то потом перезвоню.

— А что может быть не так? — Аня недоуменно пожала плечами и тепло усмехнулась. — Не думаю, что твой дом захотят превратить в домик Барби.

Влад испуганно вытаращил на Аню глаза.

— Может быть и такое?

— Я шучу, — поспешила успокоить его она. — Обычно дизайнер прежде всего спрашивает пожелания клиента, а уж потом, отталкиваясь от них, видит общую картину того что предстоит сделать. У тебя ведь спрашивали каким ты видишь свой дом?

— Да что-то такое вроде было, — задумчиво стал припоминать Влад. — Это хорошо, что ты будешь контролировать процесс, — шумно выдохнул он.

— Почему? — Аня лукаво выгнула бровь, заставив Влада залюбоваться её ласковой улыбкой.

— Я в тебя верю, — схватив Анину ладонь, он дружественно потряс её, украдкой наслаждаясь возможностью ненавязчиво коснуться любимой женщины. — Нет, ну ты подумай, где я и где Барби. Верю, что ты отстоишь мои интересы и не позволишь принизить мой авторитет розовыми стенами.

Аня весело расхохоталась, и её смех весенней капелью забарабанил по радостно екнувшему сердцу Влада.

— Вольский, а ты оказывается мнительный, — удивленно заметила Аня. — Кому в здравом уме вздумается так сильно рисковать жизнью? Ты же потом тихо вмуруешь дизайнера в свои розовые стены.

— Я? Да я вообще мухи не обижу. Я только на лицо ужасный, но очень добрый внутри, — дурачась, скорчил угрюмое лицо Влад.

— Да ты и на лицо в общем-то не ужасный, а совсем даже наоборот, — засмеялась Аня. — Не прибедняйся.

— Ты просто ко мне излишне лояльна и судишь не объективно, — затаив дыхание Влад ждал Аниного ответа. В этой шутливой пикировке она и сама не заметила, как выдала свое истинное к нему отношение, то, что шло на подсознательном уровне и не поддавалось запретам и самоконтролю.

— Ну почему не объективно, — вдруг обиделась она. — Ты замечательный человек: умный, добрый, порядочный, ответственный и вполне симпатичный.

Влад от неожиданности завис, забыв, что хотел сказать, а Аня смущенно замялась и словно оправдываясь выдохнула:

— Ну, мне так кажется. Так когда ты собираешься вернуться? — как-то суетливо и неровно поинтересовалась она, ловко уходя от предыдущей темы.

— Я не знаю, — сглотнул Влад, влюбленным взглядом уткнувшись в её затылок. Аня отвернулась складывая на полки помытые чашки и Вольский мог не сдерживая счастливой улыбки смотреть на нее со спины. — В Германии точно пробуду не меньше трех дней, оттуда в Австрию и скорее всего в Вене задержусь как минимум на неделю. Кстати, ты так и не попробовала венский десерт — засахаренные фиалки. Обязательно привезу тебе.

Аня как-то подозрительно напряглась, и Влад интуитивно почувствовал, что не стоит её сейчас спрашивать, почему она тогда сбежала из его дома в Австрии.

— Я тебе во вторник вечером позвоню, расскажу как все прошло, — пряча в сумку лежавшие на столе ключи от его дома, отчиталась Аня.

— Звони, когда тебе будет удобно, — улыбнулся Влад. — Да и просто так — звони. По-дружески, — весело подмигнул он Ане, направляясь к выходу.

— Хорошо, — расслабленно и спокойно улыбнулась она, помахав ему рукой на прощанье. — Удачной тебе дороги.

Она.

Аня закрыла двери и, выглянув в окно, проводила взглядом покидающего её двор Вольского, внезапно поймав себя на мысли, что улыбается ему вслед. Странно и непонятно, но она привыкла к ежедневным встречам и отвлеченным беседам со своим знаменитым соседом и осознание того, что теперь увидит его не скоро, вдруг легло на плечи легкой грустью и тонкой горькой ноткой.

…С чего бы это вдруг?

Аня рассеяно провела рукой по волосам и слабо нахмурилась. Она нарушила свой самый главный и основной жизненный принцип — больше ни к кому не привязываться. И нужно было остановиться и прекратить эти отношения, но положа руку на сердце Аня готова была признаться себе, что не хочет этого делать. Ей нравилась эта дружба. Нравилось, что впервые за долгие годы может просто и свободно общаться с мужчиной, который не пристает к ней, не упрекает в невнимательности к собственной персоне, не пытается учить её жизни и навязывать ей свое видение её дальнейшей судьбы. С ним вообще было очень легко. Не надо было притворятся и кого-то из себя изображать, не надо было держать дистанцию, потому что он никогда не нарушал границ дозволенного, не надо было лишний раз о чем-то просить, он на удивление чутко и прозорливо умел вовремя уйти или появиться.