Там, где папа ловил черепах

— А что они могут? — дядя Резо опять загорячился. — Мы их из партии выгоним, за вымогательство! Да мы нашего… — Он посмотрел на меня, и, наверно, лицо у меня было не очень веселое, потому что он сразу начал утешать: — Ничего. У твоего отца, Ира, много друзей. Мы знаешь как живем: один за всех, все за одного. Поняла?

Семейная тайна

Мама подала идею углубить весь подвал и оборудовать там летнюю комнату. В Нахаловке, как и во всем юроде, многие прятались летом от жары в подвалах. Работа предстояла большая: подвал был глубоким только у входной двери, остальное подполье служило полкой для старых вещей, которые были оставлены там в придачу к дому его прежним владельцем еще в 1916 году.

Наша семья дружно взялась за дело. Покончив с земляными работами, провели в подвал электричество, водопровод, побелили потолок, поставили посредине стол, нарвали в саду цветов и на скатерть в вазочку, а сундуки накрыли старыми стегаными одеялами.

Некоторое время все наши часто наведывались в подвал, сидели, отдыхали. Несколько раз мы обедали там всей семьей — как при бабушке Мари. Но в подвале было сыро, и вскоре он снова стал превращаться в склад ненужных в доме вещей.

Однажды мы играли во дворе и заспорили: кто смелей. Тетя Адель, стоя на балконе, слушала — ее всегда занимали наши игры, — потом сказала:

— А хотите, проверим, кто смелее?

— Хотим! А как?

Она быстро спустилась во двор.

— Смелый войдет в темный подвал и пробудет там минуту.

Мы переглянулись: кто из нас не боялся темноты?

— Хорошо, я иду первая, — сказала тетя, — и чтобы поверили, что я была в самой глубине, положим туда какой-нибудь предмет.

Со страхом и радостным волнением вошли все вместе в подвал, включили электричество, положили у дальней стены мяч, быстро вернулись, выключили свет. Во дворе тетя сказала:

— Считайте до шестидесяти, это будет минута, — и, пригнувшись, нырнула под балкон.

Мы громко, торжественно считали. Вот уже шестьдесят. А тети нет. Позвали. Она вышла с мячом в руке.

— Там, в глубине, ничего не слышно. Когда сосчитаете, надо громко звать. Теперь кто пойдет?

Алешка, округлив глаза, посмотрел на меня. Мне очень хотелось показать свою смелость, но я тоже ужасно боялась темноты.

— Ладно, — сказала тетя, — давайте пока положим мяч в середине подвала, на стол. Согласны?

— Да!

От дверей до стола было близко, и свет из открытой двери в какой-то степени рассеивал около стола тьму. Но Алешка — он пошел первым — не выждал и полминуты и выскочил. Я пошла за мячом и выскочила во двор еще быстрее. Мне померещилось, что из глубины подвала смотрят чьи-то глаза. Ленька наотрез отказался от такого испытания. Люся пошла и, к всеобщему удивлению, стояла там с мячом, пока ее не позвали.

На другой день, как только тетя Адель пришла с работы, мы позвали ее играть в смелость. Очень скоро поняли: главное — преодолеть первый панический страх. А потом уже хочется еще и еще раз испытать себя. Мяч клали все дальше и дальше от дверей. Ленька все же не выдержал — отказался от этой игры, а остальные через несколько дней брали мяч из любого угла подвала.

— Тетя Адель, кто вас научил такой игре?

Мы с Люсей пришли вслед за ней в ее комнату.

— Так учили нас смелости в детстве.

— Бабушка Мари?.

— Да, и она тоже. Она была очень смелой. В дни Парижской коммуны она носила на баррикады патроны.

— А тетя Тамара говорит, что бабушка была богатой.

Тетя Адель помолчала, потом в недоумении пожала плечами:

— Смешная она. Зачем скрывать? Она умоляет не рассказывать о прошлом семьи Барта. Ведь Тамара по матери тоже Барта. Ее мать и моя мать — родные сестры.

— Это мы знаем.

— Барта жили очень бедно.

— Почему?