Там, где престол сатаны. Том 2

Вне всякого сомнения, он испытывал подлинные переживания, о чем свидетельствовали волны яркого румянца, то и дело накатывающие на его бледное по природе лицо. И голубые глаза его изредка подергивались светлой влагой, что в соответствии с происходящим даже закоренелыми недоброжелателями Бориса Викторовича могло быть истолковано исключительно в положительном для него смысле. Но вместе с тем в них подчас мелькало выражение глубокого изумления крещаемого Бориса перед тем, чт'o говорят ему и чт'o отвечает и делает он.

Какие размышления возникали в связи с этим у невольного свидетеля и отчасти участника таинства, коим оказался Сергей Павлович Боголюбов? Чт'o именно думал он о том, что, вероятно, думал о себе без пяти минут новый раб Божий, дипломированный врач, успешно практикующий в области травматологии и ортопедии, признанный мастер лечения болезненных растяжений, вывихов, порывов связок, повреждений сухожилий, разрывов мышц и переломов?

Скорее всего, Борис Викторович должен был спросить у себя: он ли это, профессор, доктор наук, заместитель начальника четвертого главного управления, более известного как «кремлевка», весьма неглупый по общему мнению, а по мнению супруги Клавдии умнейший человек, без какого бы то ни было принуждения, а исключительно по собственной воле стоит здесь, перед полным воды красным пластмассовым тазом, и безропотно подчиняется довольно странному субъекту с позолоченным крестом на груди, сумасшедшими глазами и шитой бисером шапке, напоминающей нахлобученный на голову ночной горшок, только без ручки? Или некто другой в его обличии покорно снял ботинки, галстук, вытащил из брюк пояс, за пятьдесят долларов купленный в Барселоне, в магазине неподалеку от их сто лет строящегося собора с жуткими химерами на стенах, выпустил рубашку, с любовью отглаженную Клавой, и вслед за священником слово в слово повторял все, вплоть до последнего: «Верую Ему, яко Царю и Богу»? Что его заставило? Какая сила неведомая занесла на задворки Москвы, в квартирку, где он принимает крещение под вой и лай запертого на кухне пса? Но самое главное: почему, во имя каких целей поставил он себя в это нелепое с общепринятой точки зрения положение?

Исключены:

Раздвоение личности, ибо перед купелью, то бишь перед тазом с тремя прилепленными, но еще не возженными свечками пребывала личность весьма цельная, без единой трещины в своем составе, не знающая благотворных сомнений, спасительных колебаний и неразумных порывов.

Духовные поиски, ибо все было проверено, взвешено, измерено и найдено уже к первому, в крайнем случае – ко второму курсу института.

Неуверенность в себе и связанная с этим необходимость опоры вовне, ибо стремление при всяком подходящем случае приобрести полезное знакомство должно быть истолковано как свидетельство жизненной цепкости, крепкой хватки и разветвленных корней.

Возможны:

Пробудившееся, пока еще неясное и неосознанное чувство надзирающей за всеми Высшей Силы, которое следовало узаконить издревле существующим обрядом.

Пришедшие с возрастом мысли о смерти, о вероятности существования за гробом, дрожь перед небытием и страх воздаяния за многочисленные неприглядные поступки, низкие дела и бессовестные слова.

Желание на всякий случай заключить своего рода соглашение со Всевышним, в котором бы присяга на верность Ему в виде крещения уравновешивалась ответным обязательством неизменного покровительственно-снисходительного отношения.

Правдоподобны:

Влияние крещеной в младенчестве Клавдии, с наступлением перестройки настойчиво подталкивающей супруга к венчанию где-нибудь в маленькой деревенской церкви, в присутствии узкого круга ближайших родственников и друзей, что вкупе со штампом ЗАГСа и подрастающим сыном Гавриком до гробовой доски свяжет их неразрывными узами.

Пример непосредственного начальника, который в последнее время при совместном посещении бани перед заходом в парилку снимал через голову крест на массивной золотой цепочке, а по возвращении за стол преспокойно его надевал.

Обостренный годами службы вблизи верхов нюх, подсказывающий, что в ближайшее время участие в церковных празднованиях Пасхи, Троицы, Рождества Христова, демонстративное соблюдение постов, священник, духовно опекающий все семейство, станут такими же признаками государственности и патриотизма, каким ныне еще является хранящаяся в сейфе красная книжечка с портретом Владимира Ильича на обложке.

Что касается Сергея Павловича, то в качестве основополагающего объяснения он принял бы, пожалуй, все три предположения из раздела «Правдоподобны», присовокупив к ним пункт третий раздела «Возможны».

– Чти, чадо, Символ веры, – велел о. Викентий профессору.

– Верую… – робко начал тот и замялся.

– Не выучил, – осуждающе покачал головой священник. – Плохо же ты готовишься к Царствию Небесному!

Борис Викторович виновато направил взор на стоящий перед ним на табурете таз с водой.

– Давай тогда ты как восприемник, – обернулся о. Викентий к доктору Боголюбову. – Гляди, где первая закладка.