Там, где тебя нет

Рассветное небо шепчет об опасности. Ветер качает верхушки деревьев и мягко стелется по заснеженным горным склонам. Все словно замирает. Как хищник перед прыжком. Мышцы наполняются сталью. Я даже дышать боюсь… Ноздри раздуваются, втягивая холодный горный воздух. Он здесь… Я его чувствую каждой клеточкой тела. Слышу шаги, осязаю, улавливаю запах… Воздух наполняется запахами солярки и оружейного масла. Я знал, что он придет… Не станет ждать до утра. Придет, чтобы получить ответы на свои вопросы. Да и мы с Катей ехали для этого же…

– Абу-Таир Ибрагимов, собственной персоной, – не выдерживает Салим. Выходит из-за угла дома и ступает по мерзлой земле. – Или Данил Орлов? Как тебе больше нравится? – его зубы клацают. Салим изменился… На щеке змеится грубый шрам, в волосах и длинной седой бороде поблескивает седина. Тюрьма не пошла ему на пользу… Кажется, он стал только злее.

– Данил Апраксин, – с нескрываемой скукой в голосе произношу я. – Но ведь это неважно, Салим? Меня могут звать по-разному?

– Ты за все ответишь, Абу-Таир! – шипит он сквозь зубы. Щелкает оружейным затвором и направляет ружье на меня. – В машину. Быстро!

– Хочешь убить или сначала поговорим? Расскажешь мне о моей жене? Это же ты ее подослал? Ты всегда был в курсе моей жизни, Салим. Что тебе от меня надо? Не можешь простить мне подставы?

– Не могу, ты прав. Из-за тебя погиб весь мой отряд. Те, кого ты называл братьями, с кем ел за одним столом. Иса, Магомед, Ибрагим… Ты…

– Я защищал родину и выполнял свой долг. Оставь Катю в живых, – вздыхаю я тихо, чувствуя между лопаток прикосновение дула.

– Убей лучше меня, Салим, – слышится голос Басира.

Он тихонько отворяет дверь и спускается по ступенькам крыльца. – Абу-Таир мой единственный родственник, а я… Я пожил на свете, а у него двое детей.

– Какой родственник? Ты из ума выжил, Басир? Он Данил Орлов – русский шпион, из-за которого… Меня предали… И она тоже меня предала.

– Кто она? Ты про Марину?

– Мадину. Это для тебя она Марина.

– Отпусти моего племянника. Абу-Таир мой родственник, хоть и русский, – не унимается старик.

– Баси-ир… – с крыльца кубарем сваливается Айшат. Господи, хоть бы они промолчали про Катю… Может, Салим не догадается зайти в дом и проверить? Тогда пострадаю только я.

– Всех в машину! – приказывает он своим шакалам.

Нас грузят в машину и везут по ухабам к окраине поселка. Салим всегда там жил, сколько я его помню. Не любил, чтобы кто-нибудь посторонний видел, как он живет. Мы тогда дружили… Мне надо было с ним дружить. И я ломал себя, чтобы заслужить его доверие. Молился Аллаху, ел то, что ели они, смеялся над теми же шутками, работал руками и ходил, как они… Управлялся с ножом, резал горло баранам, пас овец, купался в горной реке… Я стал для него своим, хоть и любил русскую Катю… Салим считал меня братом, доверял и ни разу не усомнился в моей верности… Я понимаю его, потому что знаю, как это – умирать заживо от испепеляющей душу обиды, переживать предательство и измену… Терять своих людей… У Салима своя правда, хоть он преступник и жестокий убийца.

– Салим, ты только Катюшу не трогай, – опрометчиво выпаливает Басир. Так я и знал, что они проболтаются!

– Что?! Она тоже здесь? Та, кого наняли, чтобы ты провалился? – рычит он, не переставая держать нас на прицеле.

– А я и провалился, Салим, – отвечаю спокойно. – Разве нет? Не трогай Катю.

– Нет, Абу-Таир. Провалился я. А ты уехал домой с почестями… И… моими деньгами.

– О чем ты, Салим? – возмущаюсь я.

– Мадина обокрала меня. У нее общак. Я думал, она сбежала с одним из моих людей – Мусой Сулеймановым, а потом узнал, что он погиб. По твоей вине, Абу-Таир… ты виновен в его смерти. Муса должен был обезвредить солдат на кордоне, но…

Мысли летают в голове, как мухи, а потом собираются в складную мозаику. Похоже, что я виновен в смерти любовника Марины-Мадины? А как же Салим? У них тоже была любовь? И я виновен в его заключении под стражу.

– Так он ее любимый человек? Был…

– У Мадины был только один любимы человек. И это я! – рычит он как зверь. Шрам на щеке натягивается, а уголок его рта уходит вниз, делая мимику еще уродливей.

– Так зачем ей тогда убегать с общаком, Салим?

– Чтобы привезти его мне обратно. В нужный момент, – он оборачивается, хищно улыбнувшись.

– Тогда зачем тебе я? Позвони Марине и потребуй вернуть деньги. Или ты наивно полагаешь, что я о них знал и привез тебе?

– Ты мой кровник, Абу-Таир. И я не могу оставить тебя в живых, ин ша Аллах.

– Тогда чего ты медлишь? – провоцирую его я.

– Хочу узнать, кто нас надул. Использовал меня в темную и вышел чистеньким из воды? А потом я убью тебя. Вас… Но сначала вы мне все расскажете.

– А те люди так и останутся в живых? Виновники…

– Ты самоуверенный, Таир. Однажды самоуверенность тебя погубила, но ты приехал сюда сам… Думаешь, снова повезет?

– Уверен, Салим. У меня своя правда. Тебе меня не понять.

– Лучше убей меня, Салим, – острожно шепчет Басир. – Таир мой родной… Он наш, наш…

– Помолчи, Басир.

Салим говорит своим людям по-чеченски, что нужно будет вернуться в дом Басира за Катей…

Глава 22

Таир.