Там, где течет молоко и мед (сборник)

На предмет всех она, конечно, загибала, никакой особой любви отца он не помнил и не ощущал. Но мать Старик, может, и любил, черт его разберет. Например, он часто сидел с ней рядом на кухне, просто сидел и смотрел, как она крутится у плиты, чистит овощи или перебирает крупу. Потом вставал и начинал убирать грязную посуду, выносил пакеты с мусором, до блеска надраивал кухонный стол. И семечки! Мать обожала жареные семечки, целыми днями могла щелкать, как девчонка, но ее рано скрутил остеоартрит, последние годы пальцы почти не сгибались. Ничего удивительного при такой работе, да еще дома инвалид! По вечерам Старик садился на кухне, высыпал семечки из кулька на чистый стол и молча чистил, аккуратно собирая зерна в стеклянную банку. И плотно закрывал специальной крышкой, чтобы не отсырели. Кстати, он все делал молча – работал, обедал, принимал гостей.

Ничего особенного, наше поколение и не таких родителей навидалось, из тех, что пережили Катастрофу. Кто-то молчал, кто-то истерики закатывал по любому поводу и почти все тряслись над продуктами, не могли видеть, если выбрасываешь. Хорошо, что мама была из кибуцников первого поколения, не попала в эту мясорубку. В кибуце Старик маму и высмотрел. Буквально высмотрел, она часто рассказывала и смеялась. Он там по найму работал, налаживал что-то с электричеством, и они все время пересекались – в столовой, на спортплощадке, просто на дорожке. Он ничего не говорил конечно, даже не улыбался, но она сразу заметила, как он прячется за углом и потом выходит ей навстречу вроде бы случайно. Потом на соревнования по волейболу специально стал ходить. Сядет где-нибудь сбоку и смотрит. Только на нее. Понятно, что она влюбилась, – обычная кибуцная девчонка в выгоревших шортах, а тут серьезный мужик, на десять лет старше, бежал от фашистов, пережил войну. К тому же он красивым был, говорят. Мать часто вспоминала и рассказывала гостям, как отец встречал ее после тренировок, всегда в белой рубашке, такой красивый и взрослый, с ума сойти. А однажды принес цветы, но не отдал, а положил на скамейку, рядом с ее курточкой. И даже прикрыл газетой. Но девчонки все равно заметили и чуть не умерли от зависти. Черт их разберет, этих женщин, как они помнят всякие мелочи?

Кстати, у матери удар был отличный. Как и у них с братом. Часто играли все вместе на заднем дворе или на пляже. Мать их прилично гоняла, не щадила, потом очень пригодилось в футболе. Михаэль любил подавать, но защита тоже классная штука. Тут важна сила и четкость движений. В школе Михаэль хвалился друзьям, что у братишки потрясающая реакция. Шеф, кстати, сразу заметил, он редко сам предлагал ординатуру, а тут сказал – ты парень рожден для ортопедии! Вспомнил! Двадцать лет прошло, шеф давно на пенсии.

Девчонки совсем по-другому росли. Йоланда только баловать умеет, всюду ей чудятся болезни и опасности. С трудом на кружок гимнастики согласилась, но и там все проверяла, чтобы не слишком надорвались. Вот теперь таскают подносы, такие неженки и белоручки. Тоска! А малышка уже, наверное, в садик пошла. Кажется, она на Майю больше похожа, на старшую. Такая же потешная мордочка. Три месяца не видел. Полный идиотизм!

Да, Старик куда мудрее оказался! Отрывался себе раз в году, никаких обид и скандалов. Если бы в молодости понимать, как устроена жизнь, мог бы не жениться так рано, не мучить потом себя и близких. Хотя – что он мог? Девчонки из его окружения были совсем не такие продвинутые, как сегодня, просто так не уговоришь. Да и родители… Можно представить реакцию матери, приведи он в дом ту же Йоланду – вот, дорогие мама и папа, моя подружка будет у нас жить и со мной спать! Сейчас все изменилось, у ближайших друзей дочка с девятого класса живет с парнем и никого не спрашивает, полный кайф. Хотя, честно признаться, не хотелось бы видеть Майю на ее месте.

Если задуматься, в его окружении девчонок почти и не было – футбол, потом танковые войска, потом бесконечная учеба. С Йоландой еще в школе познакомились, глазела на него на всех переменах, малявка такая, тогда два класса казались огромной разницей. Какая-то она беззащитная была, тихая беленькая девочка с хвостиками, боялась своей матери, боялась его родителей… Нормально встретиться негде было, дома всегда больной брат, на пляже полно народу даже ночью. И кто отпустит ночью! Родители ее из Румынии приехали в семидесятые, сплошное коммунистическое воспитание, не лучше религиозного, – сразу стали на свадьбу намекать. Сейчас молодежь умная пошла, едут себе в Аргентину или Новую Зеландию, тусуются, познают жизнь. А он сразу после армии взялся зубрить как бешеный, ничего другого, кроме медицины, не представлял для себя, надеялся спасти брата, дурак наивный. Если бы погулял в тот год, переспал с разными бабами, разобрался, как оно бывает и для чего…