Там, где цветет Ситхмой

Тинджан живет в древних легендах. Одна из них гласит, что однажды между верховным натом Тинджамином и богом разгорелся жаркий спор по поводу каких-то математических расчетов. В азарте спорщики до- говорились, что побежденный лишается головы. Тинджамин победил и согласно уговору отсек голову своему противнику. Но голова божества оказалась непростой: ее нельзя было ни бросить на землю, ни запустить в небо — наступит такая жара, что — приведет к всемирному бедствию. Тинджамин решил перепоручить голову соперника нескольким натам, которые должны были попеременно держать ее. Это время пересменки патов явилось, по легенде, — переходом к тинджану и «нисхождением» на землю Тинджамина. От того, сколько, по расчетам астрологов, пробудет на земле верховный нат, и зависит продолжительность тинджана — три или четыре дня.

А чем же занимается Тинджамин на земле? Согласно легенде, Тинджамин нисходит на землю с двумя пергаментными книгами в обложках (одна из собачьей шкуры, другая из золота) и начинает вершить праведный суд. В одну книгу он вписывает имена грешников, в другую — людей уважаемых и почтенных. Потом каждому воздается должное.

Тннджан всегда был и остается общенациональным праздником, во время которого все веселятся до самозабвения — обливаются, поют, танцуют, смеются, шутят, готовят изысканные кушанья, угощают друзей — и самые лучшие блюда при этом преподносят учителям, уважаемым старикам (сыя).

Обычай всеобщего обливания на улицах прохожих и проезжих, всех, кто хочет и не хочет этого, сохранился, вероятно, еще и потому, что бирманцы видят в этом символ чистоты. Вода — сама чистота, прохлада, избавляющая от гнетущей жары. Сейчас на улицах создаются специальные «обливальные пункты», где хлещет из шлангов вода по прохожим и машинам с ликующей молодежью. Получив свою изрядную порцию воды, фестивальный кортеж передвигается к очередному пункту. Каждый водный праздник забирает 50 миллионов галлонов воды, что примерно составляет ежедневную норму расхода питьевой воды более чем двухмиллионного населения Рангуна. Случается, что городские власти ограничивают потребление воды для праздничных целей и призывают население провести тинджан в духе старых традиций, не прибегая к техническим средствам для обливания, применение которых в столице к тому же иногда вызывает недовольство у приезжих.

Смотришь порой, как извиваются под мощным напором воды гибкие тела молодых бирманцев, как беспощадные струи — бьют в лицо, как мокрые до нитки «живые мишени» бегают, дрожа от холодной воды, и начинаешь думать, что в подобных действиях есть какая-то доля жестокости. Но традиция остается традицией, и не нам, приезжим, судить о ней. Аккуратное обливание сохранилось еще в Мандалае. Там до сих пор спрашивают, облить тебя в честь наступающего праздника или не надо, но отказаться — значит уронить себя в глазах бирманцев.

Тинджан — это бесконечный марафон музыки и танца на превращенных в сцены декорированных кузовах грузовиков или на ярко украшенных, специально выстроенных уличных подмостках. Музыка, усиленная репродукторами, гремит днем и ночью, пытаясь заглушить все остальные звуки, наполняя людей радостью, зажигая весельем. Пересекающиеся в разных направлениях водяные струи уносят горести и печали, все становятся словно добрее, зазывают друг друга в гости на традиционное бирманское застолье в канун наступления Нового года.

В многонациональной Бирме Новый год приходит несколько раз в году — в зависимости от обычаев, религии, принятого календаря того или иного народа. Карены отмечают его первого числа десятого месяца по бирманскому календарю, что примерно приходится на декабрь или январь по солнечному календарю. Карены же христианского вероисповедания празднуют первого января по солнечному календарю, буддисты-в апреле. Во время празднеств устраиваются пышные угощения, в первую очередь для стариков и учителей. Лаху отмечают новогодний праздник 18 января традиционными танцами.

Жители горных вершин северо-западных районов Бирмы — нага — встречают Новый год в январе, согласуясь скорее всего не с календарем, а с завершением полевых работ. Когда собран урожай и заполнены амбары, нага устраивают веселый предновогодний праздник, в котором участвуют вся деревня, гости из соседних деревень. Для этого загодя готовится национальный хмельной напиток «каун», припасаются дрова для костров, съедобные листья и коренья для приправ, подготавливается место для убоя скота и жертвоприношений духам. Хозяин, чье животное было забито, распределяет мясо сам. Лучшие куски он кладет на алтарь духов, остальные делит между друзьями и соседями. На фронтоне вывешиваются буйволиные головы. С наступлением темноты вокруг костров начинаются танцы, продолжающиеся до утра.