Там где цветут кровавые розы (СИ)

— Вот скажи, кто придумал такой коллаж?

— Точно не я. В политехе конкурс проходит. Например, прошлом году мы не участвовали.

— А подруга твоя, что не участвует?

— Света то? Нет.

Тимофей вздохнул.

— Давай так: сейчас пойдём чаю попьём, а потом продолжим согласна?

— Только за!

Парень отложил фотоаппарат и пошёл на кухню, за ним проследовала и Катя. Тимофей был знакомым Екатерины Лапничук, а когда в политехе объявили конкурс, то она вспомнила, что именно Тимофей умеет хорошо фотографировать. Как-то он даже выиграл областной конкурс, фотографии редких природных явлений стали его личным достижением вкупе с грамотой. Поставив на стол кружки и налив кипятку, Тимофей принёс вазочку с печеньем и конфетами. Пододвинув стул, он сел напротив Кати.

— Угощайтесь, леди, — улыбнулся он.

— Спасибо большое, Вы настоящий джентльмен, — при этом Катя высунула язык и скорчила рожицу.

— Когда ты мне позвонила, я подумал ты с подругой придёшь.

— А… ну Светка отказалась потом, — разворачивая конфетку сказала Катя. — А вообще, странная она стала очень, всё после того дня когда Махрулин Костик сгорел.

— Мда уж, — Тимофей посмотрел в окно, где снегири клевали рябину.

— Ещё бы, там же её Сашка Романов был.

— А тебе как Романов? — поставив кружку на стол спросил парень.

— Ну-у… хороший парень, но словно в своём мире живёт, а Светка тащится от него.

Катя отпила из кружки и посмотрела на Тимофея.

— Бывает, — не зная что тут добавить сказал он.

После фотосессии Екатерина распрощалась с Тимофеем и вышла на улицу. Идя домой, она слушала музыку, не обращая ни на что внимания. Неожиданно сзади её схватили и прижали тряпку с эфиром к лицу. Всё погрузилось в темноту. Девушка уже не чувствовала, как её тащили по сырому рыхлому снегу, как втаскивая в дом, её тело ударилось о дверной косяк, и с шумом втиснулось в сени.

***

Я приделывал петлю к двери, ведущей в палисадник. От мороза прошлой ночью дверь замёрзла, а когда мы с дедом пошли открывать её, то петля отвалилась. Доделав работу и положив молоток в мастерскую, я взял палку и стал сшибать сосульки у крыльца. Те нависли, и угрожали в любой момент, обрушиться на голову.

Иван Капустин по-прежнему не выходил в сеть, и у меня появилось подозрение, что это была Богерта, хотя это мог быть кто-то иной, пусть даже и Игорь. Так же я думал о встрече с Настасьей.

Настасья — эта та девушка, что сидела на качелях, когда я вышел из политеха. Милое личико с веснушками и тихий робкий голос… словно засел у меня в голове. Настасья училась в другом городе и только после нового года перевелась к нам. Она жила вместе с бабушкой на возвышенности, там, где стояли заброшенные дома и дорога вела в лес. Наше с ней знакомство состояло лишь из отдельных фраз, но её пронзительный взгляд заставлял меня вздрагивать при одном воспоминании о ней.

— Саш!

— Да, мам.

— Вот семечки, насыпь в кормушку, а то синички летают, в окно стучат.

— Просят еду, — вздохнул я, взяв у мамы пакетик с семечками подсолнечника.

На рябине в палисаднике у нас висела кормушка для птиц, в основном синички и были нашими гостями. Однажды я даже привязывал верёвочку к ветке с кусочком сала. Синички долго пытались стащить лакомство и наконец, у них это получилось. Теперь сало для нас самих было проблемой. Я давно не ел его.

Высыпав семечки в кормушку, я поспешил прочь, дабы не пугать птиц и дать им возможность слететься к кормушке.

Уже вечером я зашёл Вконтакт и вновь отметил, что Карустин не заходил.

«Кто же ты такой Капустин, и зачем ты присылал мне фильм?»

***

— Ты взял пиво? — девушка недовольно посмотрела на парня.

— Ну, я и что?

— Ничего что я его оставила на вечер? Впредь, больше ничего не бери без спросу, тебе и так позволено очень много.

— Мне что, было пить минералку?

— Пил бы её, если так хочется.

— Богерта, как долго мы будем держать Катю в подвале?

— Сколько надо, столько и будем, — тон брюнетки говорил о том, что лучше ей не возражать. — Кстати, как она там?

— Спит, — ответил парень.

— А я думала, нет, — Богерта откинулась на стуле и посмотрела на парня.

— О чём ты?

— О, наш Игорь покраснел. Успокойся, я ничего не скажу брату. Ведь ты спускался в подвал после его ухода?

— Проверял всё ли в порядке с пленницей.

— И конечно же ты проверил её грудь.

— Откуда…

— Перестань, — звонкий смех наполнил комнату. — Мне даже интересно, будь у тебя больше времени, смог ли ты, совершить, нечто такое, что было в твоей голове.

Казалось Богерта веселится наблюдая за смущением парня.

— Ты хочешь меня помучить? Тогда, не лучше ли было дать мне сдохнуть в сарае, когда я хотел повеситься?

— О нет. Тогда бы мы потеряли союзника, и пришлось бы делать всё самим.

— Вы чего-то боитесь?

— Боимся?

— Да.

— Почему ты так думаешь? То, что случится, неизбежно и даже Книга не сможет нам помешать.

— Романов жив, и он может догадываться обо всём.

— Романов… ты говоришь о том парне, что спасся? Брат считает, он важная фигура во всём этом, но если бы он хоть чуточку понимал, что происходит…

— То что?

— Это не важно, — Богерта встала из-за стола. — Я бы хотела проверить нашу пленницу.

— Она в подвале.

— Пойдём, ты тоже должен идти.