Там где ты (СИ)

- Двоюродной. Она только что потеряла своих родителей, и я имею права взять с собой одного члена семьи!

- Мисс, у нас тут прорыв фагов, а вы тут с какой-то сестрой! - заорал он.

- Так вот фаги и лишили её родителей пять минут назад! Она очень хороший политолог и историк, она не будет обузой! Сэр, я прошу только об одном одолжении!

- Да какая к чёрту сестра?! Не бывает у нас ни братьев, ни сестёр!

- А наши отцы были близнецы! - неожиданно выдала я.

Вы не поверите, но это враньё прошло. Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая тот момент, могу объяснить это только тем, что ему было абсолютно не до моей «сестры». Ведь и ежу понятно, что наши личные дела изучили вдоль и поперёк и если бы не этот неожиданный прорыв, то не смогла бы я вытащить Лолку с планеты.

- Ладно, - рявкнул он. - Только быстро в зал и без разрешения не покидать его стен. Он представляет собой бункер. Это в интересах вашей же безопасности! Как зовут сестру?

- Лолла, Лолла Лайн, сэр. Спасибо, полковник! Вы не пожалеете!

- А ну марш! - шикнул он на меня.

Я постаралась побыстрее вернуться, чтобы лишний раз никого не раздражать. Спустя час томительного ожидания, двери зала открылись и в сопровождении двух военных вошла Лолла. Её было не узнать. Такой, свою подругу я никогда не видела. Зарёванная, с опухшим лицом, в грязной и местами рваной одежде, всклокоченными волосами Я кинулась к ней.

- Лолка! - заключила я её в свои объятия. Как ты?! Живая?

- Я-то да, а вот они и-и-и!!! - она опять сорвалась в истерику.

- Пойдём, садись вот тут, - подвела я её к своему месту.

Наоми, видя в каком состоянии моя подруга и что я не могу от неё отойти, сходила к автомату с едой и напитками. Я благодарно приняла от неё стакан с водой и попыталась напоить Лоллу. Однако это было не так просто: у неё начался очередной виток истерики. Пока мы пытались с этим справиться, открылись двери зала и вошла бригада врачей. Наверное, их кто-то вызвал. Они быстро уложили её на кресло, оперативно вкололи какие-то препараты и поставили капельницу. Подруга уснула. Я облегчённо вздохнула, так как временный медикаментозный сон будет ей на пользу. Тут я почувствовала, как мои силы стали таять. Я тяжело опустилась прямо на пол. Облокотившись спиной о боковину кресла, на котором лежала Лолла, я закрыла глаза. На меня нахлынули воспоминания.

Глава 4

Первый курс и я сижу на лекции. Открывается дверь и в аудиторию входит наш куратор, Михаил Зорг. Он находит меня глазами, и я вдруг понимаю, что случилось что-то страшное. Уши заложило. Он говорил что-то, глядя на меня, но я не слышала ни слова: поняла только одно, что мне надо следовать за ним. Я поднялась и на ватных ногах направилась к выходу из аудитории. Меня заботливо взяли под руку, проводили и посадили в автофлай. До ближайшего медицинского центра было недалеко. Авто остановилось не у главного здания, а проехало по территории медцентра вглубь до серого унылого строения. Там нас уже ждали. Медицинский работник, с абсолютно не запоминающейся внешностью, в одежде такого же уныло-серого цвета проводил нас в холодильный бокс на опознание останков моих родителей. Когда я увидела любимый мамин браслет на изуродованной руке, я упала в обморок. Наверное, этого было достаточно для признания опознания состоявшимся. В относительное сознание я пришла в зале для кремации, где под жутко заунывную музыку останки родителей исчезли в зеве этой адской машины. Спустя час мне выдали урну и отвезли в студенческий городок. Зайдя в нашу с Лоллой комнату, я села на кровать в обнимку с этим сосудом и уставилась в одну точку. Я находилась в каком-то замороженном состоянии. Не было ни слёз, ни истерики. Такой меня и нашла подруга. А потом, я потеряла около месяца из своей жизни. Я могла сидеть часами на одном месте, не реагируя ни на какие раздражители. Я не ходила на занятия и не принимала никого из знакомых. До меня никто не мог достучаться. Только Лолла была со мной рядом, кормила, мыла, одевала, причёсывала. Я как будто впала в детство. Только благодаря ей я не вылетела из универа. Именно подруга ходила и обивала пороги различных учреждений, оформляя мне пенсию по утрате кормильцев. И вот сейчас Лолле плохо. Ей требуется забота и поддержка. Сейчас моя очередь быть сильной! Я должна подставить ей плечо и помочь укрепить веру в будущее. Я сейчас побуду немного слабой, пять минут, а потом соберусь и Я потёрла лицо руками. Наши коллеги-учёные, понимая всю серьёзность ситуации, старались общаться между собой шёпотом. Профессор снял с себя тёплый джемпер и передал мне. Я сразу поняла зачем, поблагодарила его и накрыла подругу.

- Вероника, ты как? - участливо спросил меня вежливый профессор.

- Ничего, я справлюсь. Меня больше беспокоит Лолла.

В эту минуту к нам в зал вернулся полковник Ларсен, и все сразу же замолчали. Мы понимали, что сейчас он скажет что-то очень важное для нас. Было видно, что он сильно напряжён и прилагает огромные усилия, чтобы не сорваться на эмоции.