Там и Здесь. Тёмный правитель

– Надеюсь, мне показалось, что вы обвинили меня в расизме, – осторожно выверяя  слова и с расстановкой произнес профессор Сократис. – Вы же понимаете, студент Варгас, что если бы вы действительно выдвинули подобное обвинение, пришлось бы обращаться к самому командиру Ратмиру Белоборскому. Разбирательства, шумиха, в первую очередь, вокруг вас. А если докажут, что вы ошиблись, проблем не оберетесь. Вы ведь отдаете себе в этом отчет?

О системах бюрократии, панибратства и кумовства на Земле Десмонд прочитал много книг и сталкиваться с ними желанием не горел. Но и спускать молодому преподу такие выпады – значит позволить ему так поступать и впредь. А этого позволять нельзя никак. Поэтому ответил, кивая:

– Разумеется, отдаю. Как и осознаю, если правда окажется на моей стороне шумиха будет уже вокруг вас, профессор.

Глаза молодого профессора потемнели, на его лице проступило нескрываемое неприятие.

– Вы мне угрожаете? – поинтересовался он.

– Отнюдь, – пожав плечами, отозвался небуланский наследник. – Лишь рассуждаю о том, что было бы, обвини я вас на самом деле. Чего я в данный момент не делал, а лишь задал вопрос. Об обвинениях заговорили вы, а не я.

И без того прищуренные веки профессора сузились в две щелки, губы вытянулись в полоску, а желваки заиграли. Все видели, что преподаватель Орфей Сократис еле сдерживается, чтобы не пустить в небуланского студента пару электрических болидов. Если бы не морально-правовые условия академии Парамагии, он наверняка бы это сделал.

В паузе, которая снова повисла над аудиторией, где студенты замерли и, кажется, вообще не дышат, зазвенел воздух. Взгляды наследника и профессора встретились, и в глазах препода Десмонд прочел какую-то необъяснимую ненависть, то ли к нему конкретно, то ли ко всему роду небуланскому. Что ж, ему хуже, потому что ещё десять лет профессору придется не только терпеть, но и обучать небуланца.

Именно это Десмонд и вложил в свой ответный взгляд. Он знал, что Орфей Сократис его понял. Тот ещё пару секунд ошпаривал его яростным взором, потом произнес, плохо сдерживая оскал:

– Вы крайне внимательны в беседе.

Все так же прямо глядя ему в глаза, Десмонд ответил:

– Я правитель целой планеты. Быть внимательным – моя прямая обязанность.

– Будьте осторожны, студент Варгас, – предупредил Орфей Сократис с угрозой, – на Земле не всем по душе такая дотошность.

– Знаю. Я буду осторожен, профессор.

С передних рядов донесся примирительный голос, в котором Десмонд с раздражением узнал качка.

– Давайте не будем ссориться и ругаться прямо на лекции, – с каким-то странным радушием проговорил он. – Это какое-то недоразумение. Я уверен, что…

Десмонд оборвал его попытку воззвать к миру.

– Недоразумение – это пользуясь служебным положением, изобличать студента, который не сделал ничего дурного, – сказал он. Качок его определенно раздражал.

Судя по тому, как преподаватель открыл рот, он собирался сказать что-то ещё, но в этот момент двери аудитории открылись и в проеме высунулась голова девушки. Черные, как деготь, волосы свесились почти до пола, на белоснежных щеках с ярким румянцем заиграли солнечные лучи из окон, а болотно-зеленые глаза сверкнули, как два хризолита.

– Извините, здесь занятия по пространственной магии? А то я только прибыла и заблудилась, – быстро проговорила она красивым певучим голосом.

Вся аудитория разом оглянулась на неё, девушка от такого внимания немного стушевалась и растерянно заулыбалась.

Профессор Сократис всплеснул руками со словами:

– Ещё один студент? Сколько, по их мнению, людей я должен обучать?

– Эм… – протянула девушка в ещё большем замешательстве и покосилась на уходящие к потолку ряды парт.

Профессор замахал руками и проговорил, отворачиваясь к сфере демонстрации, которая стоит чуть в стороне и поддергивается зеленоватым свечением:

– Идите, идите, занимайте место. Как вас зовут?

– Наддин Воронцова…

– Понятно-понятно. Садитесь уже. Сегодня все пытаются сорвать мне лекцию…

Прижимая к груди небольшую сумочку, девушка шагнула в аудиторию и ещё раз оглядела ряды, присматривая свободное место.

Пока она это делала Десмонд чувствовал, как в его груди начинает жечь нечто такое, что небуланцу крайне не понравилось. Ощущение усиливалось. И это бесповоротный кошмар.

Глава 2

Пока Десмонд пытался разобраться с болезненным, ядовитым, как слюна червихвоста, и густым, как кровь престарелого альпа, пульсаром, который взорвался в его груди, Виолетта наклонилась к нему и шепнула:

– Вот это да! Ну ты вообще монстр! Ну не в смысле чудовище, а то есть, ты очень круто отпел Сократиса. Если бы мне немного твоих мозгов…

Виолетту Десмонд слушал достаточно внимательно, чтобы уловить сильно участившееся сердцебиение в её хомокракеновской груди, а также запах усилившегося либидо. Что значит, ей пора принять новую порцию нимфеи. Но остальная концентрация в этот момент обратилась к вошедшей в аудиторию девице. Она все ещё стоит и невинно хлопает ресницами, озираясь по сторонам в поисках свободного места. А их почти нет, учитывая что загруженность студентами в их потоке максимальная.