Там, на неведомых дорожках... (СИ)

В общем и целом, мне порядком поднадоели эти несбалансированные испытания, и я решил, что возможно, присоединившись к эгрегору я смогу избежать «киношек». Лучше побродить по лесу с волками, чем разгадывать очередной мутный ребус, за который и опыт-то не дается. Эгрегор вроде как сработал, но контакт длился не долго, минуты две, после чего меня сбросили с хвоста как балласт с подводной лодки…

И вот на следующий день и случилось «оно». Нападение. Меня атаковали трое волков, причем решили ганкнуть из сника, накинулись из засады. Браслеты среагировали чутка быстрее первого ганкера, и поэтому клыки прыгнувшего волка впились не в горло, а в запястье правой руки. Волк не ослабил хватку, а наоборот, усилил ее и стал тянуть в сторону. Тут же выскочил второй, словно материализовался из воздуха, нарисовался, как хамелеон или осьминог, и впился клыками мне в левую лодыжку, и тоже потянул, в противоположную сторону. Волки действовали достаточно слаженно в своей попытке повалить меня, и я шкурой ощущал взгляд третьего ганкера, который оставался невидимым, но готов был прыгнуть и вцепиться в шею, как только двое этих хлопчиков повалят меня.

Действие происходило стремительно и заняло меньше минуты, но пока волки тянули меня, я тянул булаву из петли на поясе, влил в нее заряд и махнул по левому волку. Тот видно что-то почуял своей звериной чуйкой и отпустил мне ногу, булава вскользь коснулась его уха. Ухо и набалдашник мгновенно испарились вспышкой огня, запахло паленой шерстью и жареным мясом. Волк пронзительно завизжал и… бросился наутек! Я, недолго думая махнул вновь заряженным огрызком булавы в сторону второго супостата, но его видимо смутили и запахи, и визги, и бегство своего компаньона, поэтому он тоже отцепился от меня и ринулся следом за дружбаном. Третий волк так и не показался на глаза.

И вот я стою, такой, красивый, с огарком булавы посреди леса, нога прокушена до кости, кисть правой руки толком не работает. Кровь хлещет, и накатывает понимание, что прививку от столбняка мне тут никто не поставит.

Но больше всего гложет обида.

Получается, я не великий победитель сверххищника, не новый босс местной локации, а так просто, терпила, которого тройка лесных гопников может легко взять «на клыка» и крутить там пока не надоест. Выскочили, вылетели, дали в рыло и скрылись в закат. Я не мог их эффективно преследовать с такой ногой, и если бы даже догнал, то не смог бы толком пристрелить с такой рукой. Да и найти я их не мог, не запомнил, так сказать, особых примет, волки как волки. Следов их в лесу я не тоже не найду, запах не учую, как искать, кому мстить? Один прогиб и ты погиб. Раз спустишь на тормозах и потом всю жизнь на тебе кататься будут.

Вот, в общем, я и активировал боевое тело. Да и кто поступил бы иначе?

Мир вокруг изменился, след первого напавшего волка виделся теперь также ясно как след протектора от автомобиля. Запах, звук, следы на земле в боевом теле стали намного, намного заметнее. А еще — мозг, он с бешеной скоростью анализировал поступающую информацию, обрабатывал и выдавал выверенный результат в виде четкого направления. Я, не теряя ни секунды, ринулся в погоню. Скорость человека на максимуме километров сорок-сорок пять, а боевое тело увеличивало ее в два раза, у волка не было шанса убежать. Да и, похоже, не ожидал он погони от раненого противника, даже не активировал свою невидимость.

Я атаковал, не замедляясь, в гигантском прыжке нанес удар обеими руками по хребту обидчика, припечатав его к земле. После чего схватил его за шкирку, поднял над землей и бил кулаком в голову до тех пор, пока от нее не осталось лишь мокрое место. В буквальном смысле. Боги, что это была за сила! Боевое тело реально было боевым, кулак крушил череп, ломал кость, выбивал зубы и даже не оцарапался при этом. Да и сила, я держал огромного волка, который встав на задние лапы оказался бы выше меня, на весу одной рукой и не испытывал ни малейшего дискомфорта.

Сородичи не пришли ему на помощь, а я не погнался за ними, довольствовавшись одной жертвой. Волк сначала пытался рычать, потом скулил, потом булькал, захлебываясь кровью. Жалости не было, либо я находился в состоянии аффекта, либо боевое тело меняло восприятие действительности, влияло на чувства и эмоции, на мышление и нрав.

Поняв, что боевое тело скоро схлынет, и моя миссия серьезно тормознется, я нашпилил тело волка на ближайший сук, маркернул, и устремился в сторону болота. Естественно, ничего не нашел, и через пятнадцать минут вернулся к маркеру, бросать мясо и шкуру было нерационально.

Разделывая тушу, я размышлял над происшествием и его последствиями. Походу доступ к эгрегору мне теперь перекроют, это не есть гуд. С другой стороны, этот волк выглядел необычно, был более светлым, чем виденные ранее особи. Как я понял, шерстинки его меха были прозрачными, как у белого медведя, эффект, который и этого волка делал белым. При этом я догадался, что у него была способность к мимикрии. Вероятно, когда он находился в неподвижности, его шкура меняла цвет под цвет окружения. Волк-хамелеон…