Там высоко, высоко (СИ)

Он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. А я осталась одна.

Некоторое время я стояла и беспомощно переводила взгляд с альбома на отвратительные кучи. А когда мороз начал пощипывать нос и щеки, вздохнула и взялась за дело: крюком выкатила из кучи голову, подтянула поближе к столу, потом, зажмурившись, переложила на стол. Удивительно жесткую и тяжелую, словно камень. Затем выхватила взглядом в кучах другую подсвеченную зеленым часть тела и направилась туда, стиснув зубы…

Я разгребала, выкатывала, поднимала, смотрела в альбом, а потом склеивала нужные части друг с другом. Мои чувства стали такими же мертвыми как эти останки. Части тел больше не казались скорбной памятью о душах, что их заселяли. Тем более что на срезах или разломах те куски, что я выуживала, ничем не напоминали живые организмы. Плоть была зеленоватой, пружинистой и полупрозрачной. Сквозь нее проглядывали артерии и внутренние органы, но выглядели они как схематическое обозначение того, что раньше когда-то существовало. Эта странная масса плотно обволакивала кости, прикрытая сверху кожей с коротким и жестким мехом, больше напоминавшим шкуру ежа.

Из соседней комнаты непрестанно лились песнопения. И этот унылый речитатив действовал на меня очень странно. Я словно находилась в двух мирах. Одна часть меня продолжала рыться в жутких кучах, а другая стояла на пустынном берегу мертвого моря и смотрела, как серые волны лениво лижут ржавый песок, окрашивая его в ярко-алый.

Пару раз ко мне заглядывал Лоран и несколько раз Стэш. Они спрашивали как дела. Я отвечала, что хорошо. Некроманты некоторое время стояли и смотрели, как я работаю, а потом тихо выходили. Я же продолжала свое занятие, действуя как сомнамбула…

Наконец все, что можно было собрать, лежало на столе и испускало призрачное сияние. Особенно яркое на местах соединений. Я пожелала, чтобы это стало целым, но никаких изменений не заметила. Хорошо это или плохо, я понятия не имела. Да, честно говоря, и понимать не хотелось.

— Похоже, что-то ты сделала не так.

Звуки голоса вырвали меня из состояния полусна. Я вдруг обнаружила, что песнопения смолкли. Конопатая девушка и брюнет крепкого сложения с необыкновенно голубыми глазами подошли к столу и начали критически осматривать мое творение. В соседнем помещении было пусто, если не считать, конечно, столов с мертвецами.

— Почему вы так думаете? — устало спросила я, растирая озябшие пальцы.

— Потому что части тела твоего песика все еще светятся, — с важным видом заявила девушка, а потом она обернулась к парню, и ее веснушчатое лицо озарила необыкновенно милая улыбка. — Я ведь права, Кромлин?

— Скорее всего, не полностью собрала, — кивнул голубоглазый парень. — Нужно еще раз переворошить все кучи.

Я с тоской посмотрела на зловещие горы и повела ноющими плечами.

— Что еще может быть не так?

— Какую-нибудь важную деталь не туда приклеила, — вздохнула девушка. — Обычно ничего страшного в таких случаях не случается: разве что срок годности сокращается. Но у каждого мертвяка есть свой узел, отвечающий за общее функционирование тела. Как правило, он находится на месте сочленения головы и тела, поэтому первым делом у мертвяка голову рубят. Очень редко встречаются исключения. Если твоя Бестия из этих — тебе крупно не повезло. Я однажды до утра над таким трупом просидела, пока не обнаружила ключевой узел на ухе паршивца.

— Одна? — ахнула я.

— Почему одна? С Рослом — моим бывшим наставником и женихом, — она грустно улыбнулась. — Он сейчас вместе с другими ребятами из нашего выпуска на границе служит. А к нам пришли парни, кто на три года раньше нас в университет поступил. Я так переживаю за Росли. Да и за всех наших ребят тоже. Говорят, последнее время на границе очень неспокойно. Слышала про Мироуст?

— Но мы ведь вернулись, — ободряюще улыбнулся Кромлин.

— С вами был Лоран, — покачала головой девушка и посмотрела на меня. — Кто бы что ни говорил, тебе здорово повезло, что у тебя Лоран в наставниках. Он за своих горой стоит. Скорее сам погибнет, а друзей в обиду не даст. Кстати, его и Стэша к ректору вызвали по поводу путаницы в брошюрах. Лоран попросил нас с Кромлином тебе компанию составить, пока он не вернется. Ой, забыла представиться! Меня Рина зовут.

Она протянула мне узкую сухую ладонь. Ее рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

— Ой, да у тебя руки ледяные. И сама ты бледная! — воскликнула Рина. — Думаю, нам всем нужно подняться в буфет, подкрепиться и выпить чего-нибудь горячительного, а потом мы вернемся сюда, и ты продолжишь. Вот только, извини, помогать мы тебе не будем. Закон Братства гласит однозначно: свой первый труп каждый некромант должен собрать сам.

— Дико он гласит — этот ваш Закон Братства, — буркнула я, подзывая шар Лорана и грея над ним руки.

Кромлин улыбнулся: