Там, за поворотом [СИ]

В общем, думал дуба дам, но как-то оклемался. А потом с месяц не мог заставить себя подойти к несчастному тиглю. В руки я его взял только надев толстые перчатки и, не дыша, выскочил на открытый воздух - специально выбирал ветреный день. Ну и расколотил этот горшок о камень. Поглядел на остывший слиток - а там чётко видно расслоение двух металлов. То есть часть можно сразу в отвал выбрасывать, зато с другого края вполне приличная медь получилась, ну а то, где не пойми что - это на повторную сепарацию запускать.

Металл-загрязнитель я тоже трогать опасался. На всякий случай бросил его в лужу с головастиками, а они возьми и сдохни. Так что, не знаю, прав ли, но для себя обозвал я эту пакость мышьяком. Вот как-то так в голову стрелило. Ну а уже после принялся соображать, как со всем этим работать. Чтобы и вытяжка была, и приток воздуха от работника заразу отгонял. А, поскольку подходить для подкидывания угля было боязно, так и горелку изготовил для жижи, что из каменного угля вытапливается. Она густовата, конечно, зато её много и горит она жарко. Только возить далеко. Ну не бывает, чтобы всё удобно получалось.

Так постепенно сделал и медь сносную, и латунь вполне приличную. Жаль только, что одного из помощников, ассистировавших мне при первом эксперименте, не выходили. Хороший парень был.

Вот так наука приняла свою первую жертву.

Уже потом в Когидской области, когда внедряли мы этот способ очистки меди, тогда я заранее беспокоился о правильной вентиляции, и обо всём остальном, хотя, народ, работавший с медью, выглядел неважно - видать, успели люди надышаться металлических испарений. Ну да мы всё это поправили.

Дальше с медью и латунью уже можно было подумать и о создании тепловой машины.

Как я намучился с клапанами! Как намаялся с трубами! А с котлом сколько проблем! Для изготовления чуть ли не каждой детали приходилось или оснастку придумывать, или приспособу ладить, или целый станок изобретать. Когда это чудо начало крутиться, я думал: "Ну всё. Теперь вздохну свободно".

Не тут-то было. Детище наше обладало парой чудесных свойств. Вернее, одним чётко связанным комплексом из двух следующих друг за другом событий. При попытке нагрузить вал обязательно где-нибудь происходила поломка. А, после её устранения машину начинало трясти при работе, отчего она опять ломалась, но уже совершенно в другом месте. У меня уже сынок подрос и стал принимать участие в доводке этого чуда техники, когда, наконец, удалось прокатиться на лоханке, приводимой в движение самой настоящей машиной.

Посему, заклинаю: если кого-то угораздит, как меня, вляпаться в каменный век - не вздумайте строить никакого мотора. Ещё неизвестно, выйдет ли, но жизнь эта затея отравит наверняка. Хотя, признаюсь честно - никакого общенародного восторга по поводу постройки паровой машины не было. Медь и латунь стали использовать для пряжек и застёжек-крючков. Вот где действительно получилась революция! Одежда начала приобретать знакомые моему глазу рациональные контуры.

Спросите, отчего столь много времени заняло у нас строительство паровика? Начнём с того, что сам я ничем подобным никогда не занимался, поэтому, думаю, сделал все возможные ошибки. Одной из них было стремление увеличить диаметры цилиндров и поршней, а также, сразу сделать машину тройного расширения, что многократно усложнило управление клапанами. Ну да с клапанами - это полбеды, а вот с большим диаметром - просто горе какое-то. Или поршень в цилиндр не затолкаешь, или пар свистит в зазор между ними, потому что обе детали имеют эллиптичность. В конце концов остановился я на трёхдюймовом диаметре для первого цилиндра и пятидюймовом для второго, а от третьего - отказался. Компоновка по V-образной схеме под углом в девяносто градусов исключала наличие мёртвых точек, а решение давить на поршни паром только с одной стороны, упростило кинематику до привычного коленвала.

Вот на этом варианте мы и остановились. Не уверен, десять лошадиных сил наша приблуда развивала, или двадцать, но винт крутила уверенно и очередной "Мокасин" отлично вытягивала против течения. Километров двенадцать в стоячей воде - совсем неплохой вариант для каменного века.

Спросите, чего это я путаю дюймы с метрами? Так уж получилось, что первой мерой у нас была пядь. Фут, состоящий из двух пядей и локоть - из трёх. Шесть же пядей я назвал метром. А дюймом - шестую часть той же самой пяди. Понимаете, с одной стороны, рассказывая сказку о Дюймовочке, я должен был обосновать выбор имени героини. А с другой, пожелание трёх футов под килем, тоже следовало сделать понятным древним людям. Остальные же термины - нашенские.

Котёл мы поначалу пытались соорудить железный, что, признаюсь, было непросто. Никто ведь пока достаточно больших листов прокатывать не умеет, да и не из чего - с каждой-то плавки всего несколько килограммов железа выходит. Ох и настучались мы молотами, чтобы эти куски сковать в монолит, а потом прокатать. Только фигня получалась - пока собьешь болванку - чуть не половина уходит в окалину.