Там, за зорями

Девушка тепло улыбнулась им и слезла с велосипеда. За год, прожитый в деревне, ее отношение к этим убогим и жалким людям претерпело существенное изменение, и сейчас она не упускала случая заглянуть к ним тоже, поговорить, чем-то помочь, накормить, если нужно…

А еще и это было, наверное самым важным, она знала, они относятся к ней с той же теплотой.

— Я вчера вернулась и никому не сказала об этом! Просто хотела побыть немного одна, ну а сегодня, конечно, навещу всехх! Ну, а вы как тут поживаете? Что новенького здесь произошло в мое отсутствие?

— Ой, Злата. — махнула рукой Алка. — Да что тут в деревне может произойти? Блажь да тишь, как говорится! Только вот комары проклятые одолели совсем? В доме у нас, ты не поверишь, целый рой! Вот просто рой, и все! Сегодня в хате не спали, на возу во дворе постелили, костер жгли, чтоб не замерзнуть и комаров отогнать! Что делать, как их вытравить — ума не приложим! А ты как с ними справляешься?

— Да у меня вообще-то фумигатор есть, и мама пластинок оставила! Я как-то даже и не заметила, что комаров много. Включила его на ночь и спала с приоткрытым окном, — как-то виновато сказала девушка. — А хотите, я вам использованные пластинки принесу? Я где-то слышала, что их можно использовать повторно. Нужно только поджечь с краю, пламя потушить, и пусть себе пластинка тлеет. Запах этот по дому распространяется и убивает комаров. Я вам обязательно принесу вот сейчас еще немного проеду за деревню, вернусь и привезу вам. А вы куда с утра собрались?

— Так ведь сейчас посевная, Злата, и работы нам хватает. Вот, пойдем сейчас к дачнику, он вчера просил с утра прийти и помочь его родителям с огородом.

— Понятно, — несколько натянуто сказала девушка. — Ну, если вас не будет, я могу привезти и оставить пластинки на крыльце!

— Привези, Златуль, привези! А то ведь совсем спасения нету никакого, если не вытравим, так и сегодня придется спать на возу во дворе!

— Ну ладно, я поеду, но не прощаюсь, думаю еще увидимся сегодня! — она снова уселась на велосипед.

— Златуль, а где это ты своего кавалера подевала? Что ж ты без него? — спросил Масько, когда она уже собралась отъезжать.

— Лешке работать надо, так что приехать со мной он не смог!

— А когда уже свадьба? — Толик не раз вот так шутил, подначивая и посмеиваясь над девушкой. И каждый раз она отвечала ему так же шутливо и остроумно. И в этот раз он ожидал от нее чего-нибудь этакого… Ну, а раз ожидал …

— Через два месяца. Мы вчера заявление подали! — крикнула она, на мгновение обернувшись, и выехала на асфальт. И усмехнулась, услышав в ответ тишину. Надо думать, у Масько отнялся дар речи.

На выезде из Горновки Злата собралась было развернуться обратно, но передумала в самый последний момент и поехала вперед.

Леса вдоль асфальтированной дороги, что вела к Горновке были затоплены. В этом году воды вообще было много, даже в деревенских погребах она стояла. Такого не случалось много лет, и бабульки, веря в приметы, поговаривали, лето, мол, будет небывало жарким, засушливым, зима ведь вон какой снежной да лютой была.

Злата никогда не видела такого, а меж тем неподвижно застывшая чистая вода, в которой отражались ярко-желтые кувшинки, неяркая зелень распустившихся осин и кусочки голубого неба являли собой невероятное, чарующее зрелище. Краски природы как будто смешивались на неподвижно застывшей зеркальной поверхности и напоминали картины Моне, непонятные, но завораживающие.

Проехать мимо и не остановиться, не полюбоваться девушка, конечно же, не могла. К тому же она отъехала довольно далеко от деревни и с непривычки даже слегка утомилась.

Съехав на обочину, она остановилась, слезла с велосипеда, поставила его на подножку, а сама уселась на траву, на краю спуска, обхватила колени руками и залюбовалась таким необычным пейзажем. Здесь, у кромки леса, было тенисто и свежо, а волны влажного воздуха приносили с собой сотни лесных ароматов. Так приятно было ощущать, как на голые руки ложатся крохотные капельки росы. Так хотелось просто сидел ь вот так, наслаждаться природой и птичьим пением и не думать ни о чем.

Но не думать не получалось. Бесполезно было обманывать себя, уверяя, что ее нисколько не взволновала «ГАЗель» на окраине деревни. Ее привело в смятение присутствие Витали в Горновке, но это скорее была дань привычке, прошлому, воспоминаниям, которые теперь и должны были остаться в прошлом. Сейчас, в свои двадцать четыре года, Злата еще не знала, как может боль и горечь воспоминаний исковеркать судьбу человека, но интуитивно чувствовала — если не оставит их за определенной чертой прошлого, не сможет быть счастливой.