Там, за зорями

— Ага! И куда б это она свалила? В подвалы, по которым она мыкалась? Или под балконы, где ее имели все бомжи Москвы? Некуда ей валить, понятно тебе? Некуда!!! — выкрикнул Сашка и замолчал. Как будто все силы у него ушли на эту его последнюю тираду.

Они прошли. А Злата, которая все слышала, задвинула штору и бесшумно соскользнула с кровати. Было определенно ясно: спать Сашка не ляжет.

Стащив ночную сорочку, она на ощупь в темноте нашла свои джинсы и кофту. Быстро натянув все это на себя, Полянская на цыпочках вышла из спальни и, миновав зал, столовую и узкую прихожую, осторожно открыла дверь и вышла в коридорчик.

Здесь, за деревянной дверью, была кладовка, куда из года в год сносили весь ненужный хлам. Чего здесь только за многие годы не скопилось. Когда-то в детстве кладовка и вовсе казалась маленькой Златуле, как ее в детстве называла бабушка, этаким волшебным сундучком, полным разных сокровищ. Здесь можно было найти все: начиная от кукол, в которые играли еще мама Златы и тетя Люда, до вещей покойного прадеда Василя.

Злата зажгла свет в кладовке и открыла дверь. В лицо ударил запах пыли и ветхости но Полянская не обратила на это внимания Сейчас ее не интересовали ни куклы ее мамы, ни вещи прадеда. Здесь, среди всего прочего, хранился старый дедов дробовик. А в мешочке, подвешенном на гвоздь, имелась и дробь. Ее Злата не стала трогать, зная наверняка, что даже дробью не сможет выстрелить в Сашку. Хватит и дробовика. К тому же парень в стельку пьян и вряд ли заподозрит подвох.

Полянская вытащила ружье, стерла с него пыль и вынесла из кладовки. Зашнуровав кеды, она погасила свет и, отперев двери, выскользнула на улицу. На улице значительно потеплело, а сквозь темные облака проглядывали далекие звезды. Завтра дождя точно не будет, но не о дожде сейчас думала Полянская. Стараясь ступать бесшумно, девушка дошла до калитки и уже протянула руку, чтобы осторожно открыть засов, но клямка, удерживающая калитку закрытой, неожиданно и как будто сама по себе опустилась вниз, почти не создавая шума…

Сердце Златы замерло от испуга, и ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Не в состоянии пошевелиться, она замерла на месте, не сводя глаз с клямки, чувствуя, как ее парализовал страх. Медленно, очень медленно клямка вернулась в исходное положение, и девушке стало определенно ясно, что за калиткой кто-то есть. И если бы не оглушительный стук сердца, она, возможно, смогла бы услышать дыхание того, кто стоял за калиткой, настолько кругом было тихо. И он, наверное, слышит ее судорожное дыхание и знает: она стоит в шаге от него и дрожит от страха… И это не Сашка. В этом Полянская нисколько не сомневалась. Это была первая здравая мысль в затуманенном страхом сознании.

Там, за калиткой, был кто-то, кто намерен был проникнуть к ней во двор. Кто? Зачем? Местные алкаши? Ну, они-то как раз вряд ли способны сегодня на такие подвиги! Она сама видела, в каком состоянии они шли домой. А больше некому. Но даже не это было самым страшным.

Злата вцепилась обеими руками в ствол дробовика и очень пожалела, что не зарядила его. Попадет, не попадет — не главное, а вот деревню на ноги подняла бы.

А ведь если этот кто-то вознамерился попасть к ней во двор, закрытая калитка его не остановит. Он ведь спокойно может пройти через двор бабы Кати, миновать их огород и войти во двор с другой стороны. Пристально вглядываясь в темноту, девушка напрасно пыталась уловить в ней какое-то движение. Ночь была непроглядной, воздух недвижимый, и ни шороха вокруг, ни звука.

Осторожно ступая и стараясь производить как можно меньше шума, Злата отступила на несколько шагов назад, намереваясь скрыться в доме, запереть двери на все замки, а там будь что будет. Но девушка гак и замерла на месте. Ночную тишину нарушили приглушенные ругательства и брань…

Так, понятно! Сашка уже успел дойти до дома, обнаружил его пустым и все понял. И теперь, как Злата и предполагала, он заявится сюда, устроит скандал и погонит все свое семейство обратно домой, чтобы потом до утра дебоширить и терроризировать их. Только сегодня у него ничего не выйдет! Она этого не допустит!

Страх, разъедавший все внутри и заставивший девушку трястись как в ознобе, как-то сразу прошел, стоило лишь пьяным Сашкиным воплям разрушить эту гнетущую, угрожающую тишину. Злата выпрямилась и расправила плечи. Решительно прошагала по дорожке к крыльцу и поднялась, уже не заботясь, кто и что может услышать. Закрыв за собой дверь, она снова вернулась в кладовку и зарядила дробовик старой, отсыревшей и ни на что не годной дробью, которой было очень много лет. Она сомневалась, что дробовик сможет выстрелить этим зарядом, но выбора не было.