Там, за зорями. Пять лет спустя

Он все так же лежал на кровати и смотрел на нее.

— Через пару часов я должна быть в районной библиотеке. Поедешь со мной?

— Нет, мне ведь через несколько дней нужно в Минск, а потом мы уезжаем в Крым. Надо сейчас сделать пару звонков, а потом схожу к бабушке. Пока тебя не будет, я как раз управлюсь. А потом мы могли бы замариновать мясо и вечером пожарить его на решетке! Хотелось бы отметить вчерашнее событие в кругу родных!

— Здорово! Мне тоже сегодня, кстати, нужно позвонить в Минск, хорошо, что ты сказал, есть несколько организационных вопросов…

— Эх, Злата Юрьевна, и когда уже мы с вами обзаведемся директором и перестанем отвлекаться на все эти вопросы! В принципе, если б можно было найти человека, которому мы могли бы доверять…

— У меня есть на примете такой человек, между прочим, и я уже думала об этом, но боюсь, ты не согласишься!

Блотский удивленно вскинул брови.

— Ты меня заинтриговала! Что-то я не припомню моментов, где я не соглашался с тобой! Наверное, ты хочешь взять к нам в помощники Аню!

Злата засмеялась.

— Нет, я говорю об Ирине Леонидовне! — глядя Леше в глаза, выпалила Полянская.

Ирина Леонидовна — та самая женщина, которая вот уже несколько лет занимала место покойной матери Блотского.

Прошло уже достаточно времени, а Алексей так и не смог до конца простить отцу эту женщину, как и примириться с ее присутствием. Но если с отцом они все же общались, то Ирину Леонидовну Леша упорно игнорировал.

А вот Злате, наоборот, эта женщина очень нравилась. Она была умной, образованной, доброй и интеллигентной. И она, все понимая, даже не пыталась занять место покойной жены Блотского-старшего, она просто любила Лешиного отца, заботилась о нем, скрашивала его одиночество и хотела только одного — чтобы Леша это понял и принял. А Алексей не мог, убежденный, что тем самым он предаст память матери, и даже Злата не могла убедить его в обратном.

Улыбка медленно сошла с его губ.

Злата отвернулась.

— Я знаю, как ты к этому относишься, но мне кажется, на место директора она подойдет идеально. Между прочим, у нее юридическое образование. Мы как-то беседовали с ней об этом, и, мне показалось, она бы с удовольствием взялась за это дело. Она особа деятельная, у нее бы получилось…

— Ну еще бы… — пробормотал Леша.

Злата прикусила губу. Она знала, что может уговорить мужа, и он согласится, чтобы сделать ей приятное, но ему это будет не по нутру, а девушка не хотела, чтобы даже ради нее парень это терпел. Ей хотелось, чтобы он сам к этому пришел, смирился, принял. Поэтому сейчас она и не стала продолжать разговор.

Подойдя к окну, она перегнулась через подоконник и выглянула на улицу.

— Папуля, тебе определенно надо в депутаты! — крикнула она родителю. — Кажется, за последний час вы обсудили политику не только Беларуси, но и всех соседних государств!

— А, доча! — откликнулся родитель. — А мы здесь с Михалычем вот курим…

— С Михалычем? Курите?.. — протянула девушка.

— Златуля, здравствуй! — тут же откликнулся Серак.

— Здравствуйте, Михалыч! Как поживаете? Как супруга? — с невинным видом поинтересовалась девушка.

— Спасибо, неплохо! Жива-здорова! В огороде копается…

— Привет ей от меня!

— Конечно, передам, Златуля!

Девушка отодвинулась от окна.

— Юрка, какая у тебя хорошая дочка! — понизив голос, сказал сосед.

— И не говори, Михалыч! Я и сам иногда поражаюсь, в кого она такая. Мы-то с Леной… Ну, в общем, давай!

Полянская с улыбкой повернулась к мужу.

Леша лежал на кровати и беззвучно хохотал.

— Папенька уже выпил! — сказала девушка с улыбкой. — И как он умудряется вот так… Маменька, небось, думает, что он работает во дворе!

— Родитель — приколист еще тот! — сказал Леша.

— О, да! Прикалывается с самого утра! — Злата засмеялась. — Я сейчас в ванную пойду, а потом мы с тобой позавтракаем, да?

— Конечно! — кивнул Блотский.

Злата порылась в шкафу, извлекла оттуда платье и, послав мужу воздушный поцелуй, ушла.

Когда Полянская вышла из ванной, умытая, подкрашенная, с собранными на макушке волосами, облаченная в белое полотняное платье, перехваченное тонким коричневым пояском и по низу отороченное кружевом, по дому разливался восхитительный аромат кофе, который Алексей Блотский варил в турке каким-то особенным способом, известным только ему одному.

На столе уже стоял творог, заправленный сметаной, как Злата любила. На тарелке лежали бутерброды с сыром и колбасой, а от сырников, которые Леша только что вытащил из печи, исходил неповторимый аромат ванили.

Сам Блотский, в джинсах, футболке и босиком, стоял у плиты и помешивал кофе в турке. Волосы его были взлохмачены, а лицо казалось сосредоточенным и задумчивым. Впрочем, как только Злата появилась в дверях кухни, лицо Леши озарила улыбка.

— Ох, как вкусно пахнет! — протянула девушка, втягивая воздух.

Подойдя к мужу, она чмокнула его в щеку и пошла к столу.

— Если мама продолжит готовить в том же духе, я не влезу ни в одно платье! — посетовала девушка, и все же подцепила вилкой один сырник, основательно сдобренный сливочным маслом и сметаной. — Нет, ну вот как можно остаться равнодушной к такой вкуснятине?