Там, за зорями

— Ты их не исправишь. Ты что ж думаешь, Сашка только что избивал бедную несчастную девочку, сиротинушку, за которую некому заступиться? Да Маринка эта самогонку хлещет не хуже любого мужика! Они там через день пьянки устраивают и через раз там все мордобоем и заканчивается! И Максимовна, несмотря на свой возраст, хлебает неплохо, а потом по хатам ходит и клянчит поесть… Знаешь, сколько лет этой девице? Двадцать! Не похоже, правда? Я тоже не сразу в это поверил, а она в свои двадцать прошла и огонь, и воду. Ты ведь пожалела ее сегодня, правда? А она легко этим воспользуется и, прикрываясь ребенком, станет вытягивать из тебя деньги и пропивать их. Ты будешь давать, а они смеяться над тобой будут, ну и, может быть, выпьют пару раз за твое здоровье!

— Спасибо, что предупредили. Это все, что вы хотели сказать? — остановившись, девушка повернулась к нему лицом.

— Не поверила? Ну, судя по тому, что я сегодня наблюдал, я в этом нисколько не сомневался! Значит, к нам в деревню явилась такая вот мать Тереза, которая теперь всех спасет и будет сеять вокруг добро… — в его голосе звучала неприкрытая насмешка. Он просто издевался над ней.

— А я не к вам в деревню приехала. Вы здесь случайное недоразумение, неизвестно каким ветром занесенное. Я приехала к себе. И я останусь здесь и сделаю все, чтобы прекратить все это! Думаете, я не знаю, чем вы здесь занимаетесь?

— А я думаю, тебе лучше сидеть дома, помалкивать и не высовываться, особенно по ночам! — отчеканил он, как-то особенно подчеркнув последнее.

Злата отшатнулась от него и, отвернувшись, почти бегом бросилась домой.

Глава 5

— Златка, ну ты и соня! Давай, вставай уже, Лешка пришел!

Голос Аньки проникал в сознание, но смысл сказанного не доходил до девушки. Она, кажется, вот только легла! Да она уснула только! Зачем Лешка пришел так рано? Что ему не спится?

— Златка!!! — возмутилась двоюродная сестра и принялась стаскивать с нее одеяло. — Ты когда легла вчера? Вы чё, до утра гуляли?

— Анька! — пробормотала Полянская. — Спать хочу!

— Ну, спи, спи! Все проспишь, а я вот возьму и уведу у тебя Лешку!

— Ага! Закатай губу! У него в Минске девушка есть, неровня нам с тобой, дурам провинциальным, — девушка все же заставила себя сесть в постели и, отчаянно зевая, потерла глаза.

— Ага! Девушка у него в Минске, может, и есть, только почему-то он с тебя, дуры провинциальной, глаз не сводит и торчит здесь в деревне вместо того, чтобы поспешить к любимой!

— Ой, Анька, не говори ерунды! — отмахнулась от нее Полянская. — Ты пить не хочешь?

— Не-а! — мотнула головой Аня. — Ну, ты здесь собирайся и давай выходи, а я пока Лешку займу и о девушке его узнаю, разведаю, насколько там все серьезно!

— Посмей только! — закричала Злата и вскочила с постели.

Анька засмеялась и убежала.

— Вот зараза! — пробормотала девушка и стала приводить себя в порядок.

От недосыпания, от выпитого вина и вчерашних переживаний болела голова. Девушка не стала собирать волосы в косу, зная, что от этого голова будет болеть еще больше, просто расчесала их и убрала с лица, закрепив зигзагообразным ободком. Быстро натянула черные узкие брючки и белую удлиненную кофту, из-под кровати вытащила свои белые теннисные туфли. Осталось только умыться и бежать, а то ведь Анька она такая, она может…

Анька все же не смогла. Пока Злата умывалась, вся семья уже села за стол, и Лешу Блотского усадили.

— Привет! — сказала она, заходя в просторную столовую.

— Какое привет! — возмутился Полянский. — Христос Воскрес, доча! Иди, я тебя поцелую, красоту ля моя!

— Воистину Воскрес! — несколько смущенно ответила Злата и подставила папе щеку для поцелуя.

С Лешей они безмолвно обменялись улыбками, оказавшись на разных концах стола.

— Ну, жена, неси выпить! — торжественно скомандовал Полянский. — Вся семья в сборе, можно начинать!

— Я тебе сейчас дам выпить! Прости меня, Господи! В битки давайте гулять! Леша, вот бери, тебе яйцо. Злат, ну ты тоже выбирай!

Лена Викторовна всем поочередно подсунула фаянсовое блюдо, которое стояло посреди круглого стола, а на нем лежали крашеные яйца и нарезанный пасхальный кулич.

На Пасху обязательно играли в битки, такая вот была традиция. И как в детстве, это превращалось в своеобразную игру, веселую и увлекательную. Под всеобщий гам и смех, воцарившийся за столом, выиграла Злата. Своим яйцом она побила всех и, как в детстве, чувствовала себя страшно довольной и счастливой.

Потом мама принесла горячую картошечку и голубцы, ну и бутылку вина. Мужчины, конечно, недовольно поморщились, но женщины сегодня были непреклонны.

Они как раз собирались выпить, когда в дверь нерешительно постучали.

— О, гости! — оживился Полянский и привстал из-за стола — Заходите, заходите не стесняйтесь! — крикнул он.

Головы всех присутствующих обернулись в сторону коридора.

Послышалось, как открылись двери.

— Христос Воскрес! — раздался в тишине робкий голос. — А Злата дома?

— Воистину Воскрес, — раздалось в ответ недружное и недоуменное.