Тамбовский изгнанник

Никита умывшись и немного отдохнув, навел порядок в своем лагере, теперь он не переживал что подростки могут сюда прийти, они боятся болот. Аккуратно набил короб, набрал он много сырья за эти дни, теперь осталось дотащить. Он подхватил тяжелый короб охнув от его тяжести и в путь домой с трудом переставляя ноги. С полным коробом почти весь день домой добирался, нагрузился с гаком, это он еще оставил в лагере травы для себя, — остальное пер молча, что-то оставить ему и в голову не приходило. Да и Валентин ему все расписал как срочное, куда деваться раз взялся. Все мысли о некроманте он выкинул из головы пока шел, работа это одно, а домашние проблемы совсем другое.

К тому же денег как он рассчитается со строителями полностью совсем немного останется, а ему еще дом обставить, к зиме приготовится, да и отложить немного надо на будущее.

— О вот уже и о будущем думать стал, — смеялся он над собой, когда шел, — сюда умирать приехал, а уже и дом, и работа есть, и жить, как-то хочется, и неплохо к тому же.

А на душе тепло было при мыслях о доме, его здесь приняли, и ему здесь нравится, он очистит это место и будет жить сколько ему отпущено. Войдя во двор, он обомлел, дом его изменился, став новым, чужим пока еще, и очень, очень большим. Вместо терраски огромный просто пристрой из бруса на две стороны дома. Пристрой больше по размеру основного дома, и все вместе венчает новая крыша из металла темно зеленого цвета. Новое широкое крыльцо, над которым мужики крышу заканчивают.

Василий его как ждал, только Никита во двор вошел он тут же ему навстречу вышел, увидел, обрадовался, — пойдем дом твой показывать буду, принимай работу, почти все сделали, окна осталось поменять, дня через три стеклопакеты готовы будут, и за день все вставим.

Никита присел, осторожно скинул короб с плеч, и пошел за Василием, удивляясь, как они все так ловко сделали и столько успели.

А Василий, явно гордясь своей работой рассказывал, — Вот видишь в этой части пристроя у тебя теперь будут душ, туалет, и котел, от него трубы идут по пристрою и по дому. — Их еще нет, завтра монтировать начнем, но трубы уже раскидали. — В доме у тебя теперь жарко зимой будет, и топить меньше будешь. — Вон под крышей бак поставили и утеплили, тебе хватит и помыться спокойно и на посуду, а вон смотри на баке поплавок, показывает, сколько там воды. — Под пристроем скважина, а ручной насос выведен в котельную, вот здесь будешь жать, чтобы бак наполнить, понятно, и зарядка тебе через день будет обеспечена. — Говорил же мы быстро работаем, да и материалы хорошие, только собирай да прикручивай, умеючи естественно, а у меня все мастера.

Никита только головой успевал крутить, да кивать.

— Полы в пристрое двойные утепленные, вот прихожая с улицы, просторная какая, здесь можно вешалку сделать для одежды, дальше кухня столовая, глянь как удобно и просторно, а вот и кладовка холодная за кухней, вроде как холодильник под рукой и просторная получилась, но мало места не бывает.

Кладовка, — часть пристроя без отопления, большая комната с окнами под потолком и стеллажами по стенам была огромной.

— Знаешь ты ее всегда можешь в теплое помещение превратить, — произнес Василий видя, как глаза Никиты округлились. — Со временем мож свет то проведешь и пусть будет, чем еще пристраивать. — Окна мы тебе везде сделали, и в душе и туалете, света то здесь нет, так хоть что бы днем с лампой не ходить и мимо унитаза не сесть, — и Василий захохотал над своей шуткой довольно.

Никита обрадовался кладовой, теперь мясо после морозов спокойно брать можно, хоть не одни консервы всю зиму есть, да и много чего сюда сложить можно. И на кухне столько места, это хорошо будет настоящая столовая и травами спокойно можно будет заниматься не ютясь, и гости вдруг придут, тут спокойно толпа поместится. А у большого окна надо будет стол поставить, будет зимой в большое окно смотреть как в телевизор. Окно и вправду Василий сделал во всю стену кухни и низкое, а если на него подушки кинуть будет подоконник вместо лежака, но ему все нравилось. Василий как будто угадывал его потаенные желания, сам Никита то так не смог объяснить, чего он хочет. Ну а унитаз и душ так вообще сказка.

Василий потянул в дом, — дверь ты не захотел менять, правильно конечно, так — то она хорошая, но вся уже покоцаная, вот мы ее под реставрировали и покрасили, и обшили, красота глянь.

— Ага, — только и пробормотал Никита, увидев, как изменилась, его дверь, а открыв ее увидел, что когда-то, единственная комната тоже изменилась до неузнаваемости, а главное все новшества и отделка пришлись ему сразу по душе.

Он долго не мог объяснить Василию свои желания и переживал и — за этого немного, а тот его понял и сделал все даже лучше. Высокий потолок обшитый между балками гипсокартонном был белоснежным, а сами балки отшлифованные и покрашенные в черный цвет тускло оттеняли потолок, создавая уютную атмосферу старинного дома, именно дома, а не домика, что был раньше.