Тамерлан

Мазандбран вскоре подчинился Тимуру, и он оставил эту страну, чтобы вернуться в Персию, а свои удары направил на Шах-Мансура, губернатора Шираза; ибо среди мятежников, причинявших несчастия этому царству, Мансур был самым беспокойным. Он довел свою дерзость до того, что вышел из города, чтобы дать сражение Тимуру; но наказание не заставило себя ждать. Во время дела, второй сын Тимура, Мирза Шахрух, 17-ти лет от роду, напал на мятежника и, отрезав ему голову, бросил ее к ногам своего отца со словами: «попирайте ногами головы всех ваших врагов, как голову этого гордого Мансура!»

Овладев Персией во второй раз, Тимур приложил всё свое старание, чтобы исправить зло, причиненное ей гражданской войною. Он восстановил там правосудие, умерил таксы и налоги и, наконец, отдал управление над этим могущественным царством своему четвертому сыну, Омар-Шейху. Другому сыну своему, Мирзе Миран-Шаху, он отдал царство Азербайджанское, чтобы наградить его за услуги, какие оказывал ему этот молодой князь.

Оставив Персию, Тимур сопровождал своих солдат к Багдаду, где царствовал тогда Султан Ахмед Джелаир. При слухе о прибытии татар, Султан убежал, и покорение Багдада решило участь Ирак-Араби. Тимур перешел Тигр, и вскоре все окрестные князья подчинились ему.

Среди военных своих трудов Тимур не забывал ни своей жены, ни своих детей; он пользовался всяким случаем, чтобы то подарками, то письмами показать им свою любовь. Однажды посланные им подарки были перехвачены Амиром, другом Аззеддина, князем Месопотамии. Этот последний имел неосторожность принять в своем дворце вора вместе с покражей.

Он презирал все требования Тимура, который быстро направился к Месопотамии. Столица была осаждена, взята и разграблена. Армения не была пощажена; и татары, пройдя эти страны с быстротою потока, вернулись в Грузию. По своей религиозной ревности, они перерезали всех неверных, чтобы искупить этим мусульманскую кровь, которую они пролили из-за своих собственных интересов; но холод и рождение молодого князя несколько изменили их жизнь, зима прошла в увеселениях со всей азиатской роскошью.

Лишь только настала весна 1395 года, как неутомимый Тимур приготовился совершить новые подвиги.

Тохтамыш, которого считали уничтоженным, причинил новые беспокойства; а труды последнего похода против этого врага не были настолько забыты, чтобы император не употребил все средства умиротворения. Великодушное и трогательное письмо, написанное его рукой, возбудило опасения и беспокойство его прежнего любимца; Тохтамыш готов бы был заключить мир, если бы военные, которыми он был окружен и которые желали войны, не заставили его решиться на это; ибо, хотя он искренне желал добра своим подданным, всё-таки не имел силы исполнить его; он был из числа тех слабых монархов, которые берут на себя ошибки царедворцев и только представляют из себя орудие: страстей тех, которыми, как им кажется, они управляют.

Когда война была открыто объявлена, Тимур сделал смотр своим войскам, число которых простиралось до 400000 человек.

Расставленные в боевом порядке, они растянулись от подножия Эльбруса, близ Кавказа, до Каспийского моря, вдоль реки Семура, т. е. на пространстве 5 лье. Все офицеры, стоя на коленях и держа узды лошадей в своих руках, поклялись Тимуру в верности, а солдаты, с громкими криками, прошли перед ним церемониальным маршем. Обе армии встретились недалеко от Волги. Битва была не менее кровопролитна, чем предыдущая, а Тохтамыш был настолько же несчастен. Его поражение стоило ему короны, ибо Тимур заменил его сейчас же другим ханом.

Ожесточенные преследованием бегущих, победители углубились в Сибирь до берегов Ледовитого океана, до самых возвышенностей, которых они уже раньше достигали.

Наконец, обремененные громадной добычей, они вернулись к Тимуру, который оставался на берегах Волги. Он воспользовался деятельностью своих войск, чтобы сделать нападение на Европу.

Великая Россия выдержала ожесточение этих варваров, которые всё предали огню и мечу. Тимур пошел прямо на Москву. Его приближение распространило ужас в этой столице, но он не взял ее, как говорит его историограф Шерифэддин. Он остановился на границе Рязанского княжества и вдруг вернулся назад. Причина перемены его намерений неизвестна. Некоторые из его полководцев отделились, чтобы произвести набеги на разные местности России и на Венгрию. Наконец, опустошив эту северную часть Европы, они вернулись в Азию, отягощенные добычей, ведя за собою бесчисленную толпу рабов.

Несчастные грузины снова подверглись их неистовству. Монгольский государь, который знал о всех наградах, обещанных защитникам религии, первый не побоялся никаких опасностей. Искали неверных даже на маленьких островах, где они укрывались во время суровой зимы. Там они почти все были избиты. Победоносная армия провела остальное время зимы в стране, в которой она только что избила жителей.