Тамерлан. Вопреки всему

– Глупости. Нужно больше времени. Всё пройдёт. Всегда проходит. Они поймут нас и осознают, что иного выбора не было, увы.

– А что с папой?

– Я нашел хорошего адвоката. Самого лучшего. Он попытается доказать, что твой отец оборонялся. Превышение мер необходимой обороны смягчит наказание.

– Папу всё равно посадят в тюрьму. Ему уже никто не поможет.

– Верь и молись своему богу. Владимир всё выдержит.

“Не выдержит” – хотелось крикнуть, топнуть ногой и сказать, что если бы не я, отцу не пришлось сидеть в тюрьме, как какому-то преступнику, но… Перед законом он был преступником, посягнувшим на жизнь другого человека.

***

Тамерлан увел Владу из больницы. Усадил на переднее сиденье в свой внедорожник, пристегнул ремнем безопасности и, взяв ее холодные пальчики в свои теплые ладони, поднёс к губам, чтобы поцеловать. Больно смотреть на любимую девочку. С тем, что она винила себя, был не согласен. Владимир не захотел изменить правила игры, не принял завод, который ему предлагал Мамедов. Испугался мести Марка? Глупец. Тамерлан бы помог, не бросил. Ради Влады он был готов на всё, если не больше. Даже Лере подарил дом ради спокойствия Влады. Мог бы разозлиться, выгнать бывшую супругу и отправить к родителям, с чем пришла. Но не сделал. И не стал воевать с Владимиром по той же причине. Не хотел причинять боль людям, которых любила его маленькая девочка.

Только эти поступки никто не оценил, а потому без угрызения совести Тамерлан не дал Гончарову шанса выжить. Марк скончался в больнице от осложнений после операции. Владимиру теперь грозил реальный срок, но это уже не волновало. Тесть – взрослый мужик, дееспособный. Пусть несет ответственность по всей строгости закона. Правда Влада никогда об этом не узнает. Всё останется тайной, между прочим, для её же блага. Марка нельзя было оставлять живых – однозначно. Этот человек никогда бы не успокоился, не простил бы и мстил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эпилог

В этом году декабрь выдался холодным. С самого утра на улице бушевала вьюга, завывал морозный ветер, а с неба срывались белые хлопья снега. Влада сидела за столом, подперев подбородок рукой, и задумчиво смотрела в окно. Едва заметная улыбка играла на её губах, в глазах горел некий блеск, и со стороны можно было подумать, что она витает в облаках, но на самом деле девушка давно успела ответить на вопросы экзаменационного билета и теперь просто ожидала свою очередь.

– Мамедова, – окликнул профессор, примечая задумчивость молодой студентки.

Влада отреагировала моментально. Повернув голову, вопросительно вскинула темную бровь, устремляя взор на пожилого мужчину, одетого в строгий деловой костюм.

– Если Вы готовы, то прошу, – кивнул на свободный стул.

Не спеша Влада поднялась из-за стола. Гордой поступью прошлась по узкому проходу и опустилась на предложенный стул.

– Билет номер двадцать два. Вопрос первый "Понятие и сущность банкротства".

Влада говорила, а экзаменатор внимательно слушал. Девушка была подготовленной, отвечала на все поставленные вопросы, давала пояснения, и это вызывало у профессора невольное уважение. Микроэкономику предприятия студенты не любили, считая данную наукой скучной и никому ненужной; лекции не посещали, на семинарах были пассивными и молчаливыми. Мамедова выделялась среди всего потока, хотя с возможностями её мужа можно было совсем не учиться и профессор, безусловно, это знал.

– Достаточно. Давайте вашу зачётку, – улыбнулся профессор и, устремив взор в журнал, размашистым почерком вывел всего одно слово "отлично".

– Спасибо, – ответила Влада и уже собиралась вскочить со стула, как запоздало вспомнила: – с наступающим Вас Новым годом, Дмитрий Петрович. Всех благ.

Владислава быстрым шагом двинулась к столу. Сгребла в сумку шариковую ручку, запихнула зачётку и, накинув на плечи полушубок, зашагала к выходу из аудитории. А там, с обратной стороны двери, поджидали сокурсники. Всё спрашивали: как проходит экзамен, какие вопросы, можно ли списать. Пожав плечами, девушка ответила, что нужно учить лекции, а не списывать, да только напоролась на осуждающие взгляды. Ещё буквально недавно ей перемывали кости всем факультетом, когда в середине сентября она заявилась на учёбу с новой фамилией. Что только не говорили! Было обидно, да. Но Влада всё выдержала и даже ни разу не пожаловалась своему мужу, хотя, если бы она намекнула Тамерлану, как за спиной её называют однокурсники, можно было сберечь нервные клетки. Плевать на всех, ведь они с мужем перенесли гораздо серьёзнее испытания, нежели всякие там сплетни в университете. В сентябре Мамедовы уехали из родного города, попрощавшись с прошлым. Поселились в столице, купили новый дом. Влада вернулась к учебе, а Тамерлан продолжил заниматься коммерческой деятельностью.