Таможня не дает

На что она надеялась, или её сбил с толку мой спокойный тон. Взгляд, брошенный ею на меня, был полон и удивления и страха. Хорошо хоть понимала, что тридцать километров по чужой флоре и фауне. Опять же я бы дошёл, а она может, играет. Я вытащил из кобуры ПМ, он был не табельный, но никому и в голову не пришло бы проверять. Под передним пассажирским сиденьем лежало ещё куча подобных штучек. Вышел из машины, сдёрнул девчонку за ногу и легонько пнул под зад коленом.

— Пошла, не бойся пистолет нужен лишь для скользящих ран по ним даже об оружии ничего не скажешь, из какого оружия они сделаны. Видишь ли эти костюмы такие толстые, что серафимы их не прокусывают, а лизуны тебя могут не почувствовать, а кровь есть кровь, во всех мирах кровь это пища. Согласись, был бой, рвались мины, тебя могло посечь осколками. Через день найдут твой термокостюм и то дерьмо, что останется в нём после тебя.

Я видел как расширились её глаза от того ужаса который я ей нарисовал, она не играла я это слышал. Она хватала воздух, что-то сказать с первого раза у неё не получилось.

— Чего хочешь договариваться? Я уже не хочу все анализы у меня, два следопыта сегодня, нет сегодня уже поздно, завтра скажут откуда вы вышли и даже больше того, куда шли.

Я вытолкал её из гаража, она отскочила от меня и завертела головой.

— Мы не в городе? — Теперь не просто страх ужас во всей её форме, — Ты, чего ты хочешь?

— Показываю только один раз, — Я свистнул из оазиса, который находился в трёхстах метрах от гаража, в нашу сторону метнулся выводок серафимов, папа мама и их великовозрастные оболтусы, которые первый год жили с родителями, — Не отходи от меня далеко.

Серафимы подошли, последние десять метров шли очень медленно. Трудно сказать про серафима, что он идёт. Четыре лапы на змеином теле, на лапках три пальчика. Шесть серафимов остановились от меня в пяти метрах, смотрели они только на меня, я вынул из карманы две большие овсяные печенюшки. Потом я ломал печенье на кусочки и кидал их осторожно перед серафимами. Серафимы по очереди брали кусочки печенья, после того как печенье было съедено я свистнул и серафимы убежали обратно в оазис.

— Как тебя зовут?

— Я же уже сказала, меня зовут Василиса Алексеевна Потапова.

— Давай дальше мне, правда некогда, надо ещё решить оставить тебя здесь или в городе легализовать. Тот, кто вас заказал, знал о вас очень много. Если хочешь жить, то я должен знать больше заказчика.

Возрождение

Молодые ученые, будучи ещё студентами, организовали кружок по изучению всей доступной информации поступающей из различных миров. Вскоре многие из них получили распределение в лаборатории, в которых они получили доступ к этим самым данным, но оказалось, что данные поступающие в печать и в интернет сильно отличаются от действительности. На многие данные был наложен гриф "секретно". Некоторые данные были фальсифицированы, определить это можно было только при повторном анализе, причём достоверных данных. Как только учёные приблизились к разгадке, начались странные смерти.

— На сегодняшний день четверо погибли в авариях, пятеро пропали, они должны были, так же как и я сходить и взять повторно пробы, которые вызывали сомнения.

Мы вернулись в гараж, поднялись на второй этаж по лестнице прямо из гаража. Вообще сооружение здесь вдали от города перевалочного пункта с мастерской и подвальными помещениями, где в клетках можно было хранить различных животных, было папиной идеей. Идея была очень удачной. Здесь можно было переждать дожди и просто отдохнуть после охоты. Гараж на десять машин типа газ-66, гостиница на десять, четырёх местных номеров.

— Васька или Василиса, как тебя мама называла?

— Киска.

— Почему Киска?

Василиса посмотрела на меня, как будто я чего-то не понимаю.

— А вон оно, что понятно, — Стыдно было сознаться девчонке, что я ничего не понял, — Просто мысли в другую сторону. Пусть будет Киска. Какие-то мысли по поводу того кто за всем этим стоит, кому выгодно вас мочить. Кому не выгодно что бы информация вами добытая попала в чужие руки. Ну короче, кто может за всем этим стоять?

— Не знаю? Ведь у нас много участников этого движения. Был выпущен специальный сайт, ежедневные посещения около ста тысяч, рассылки по различным тематикам, на полтора миллиона адресов. Среди первых тех, кто стоял у истоков были и специалисты по выживанию.

— Это как?

— Те, кто побывал в горячих точках. Спецназовцы бывшие или действующие.

— А что ты называешь горячими точками, — Я увидел, что она опять округляет глаза от удивления, — Я хотел узнать конкретно какие, если это не секретные данные.

— Это не принято было обсуждать. Эти ребята всегда отвечали за оружие и экипировку, и в качестве сопровождающих.

Вася смотрела на меня, как я разливаю воду из электрического чайника, в кружки, куда насыпал растворимый кофе и сахар.

— Где вы кофе берёте?

— Воруем. — Лаконично и правда, — Что смотришь? Меня папа научил, когда это тебе ничего не стоит, говори правду, всё равно никто не поверит.

— Почему, я поверила. Сразу причём.

— Ну вот лишний повод не оставлять тебя в живых.