Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья

Очень часто можно наблюдать, как сын проявляет качества прямо противоположные характеру его отца либо под влиянием сил природы, либо испорченный дурным обращением своего родителя. Это обычное явление проявилось и среди ассасинов. Мухаммед презирал соблюдение всех культовых обрядов. Его сын и преемник Джеллал-эд-Дин (Торжество Религии) Хасан, наоборот, уже с самых ранних лет стал выделяться ревностным отношением к предписаниям ислама. Открытая демонстрация его настроений вызвала серьезную вражду и подозрительность между ним и Мухаммедом. Отец боялся сына, а сын – отца. В дни приема посетителей, на которых должен был появляться Джеллал-эд-Дин, престарелый шейх в качестве предосторожности надевал под платье кольчугу и увеличивал количество телохранителей. Его смерть, случившаяся, когда его сын достиг 25 лет, некоторыми историками приписывается, хотя, вероятно, без достаточных для этого оснований, яду, который был подмешан его преемником.

То, что Джеллал-эд-Дин унаследовал бразды правителя, никем не оспаривалось. Приняв наследство, он незамедлительно начал расставлять все вещи по местам, как они находились до времени Да пребудет в мире память о нем. Мечети были отремонтированы и открыты. Призывы к молебну зазвучали с минаретов, как раньше, а священные собрания для богослужения и проповедей снова начали проводиться по пятницам. Имамы, чтецы Корана, проповедники и самые разные учителя были приглашены в Аламут, где их с почетом принимали и щедро вознаграждали. Джеллал-эд-Дин написал своим наместникам в Хузистане и Сирии, известив о том, что сделал, и предложив последовать его примеру. Он также написал халифу, могущественному шаху Хауризма и всем правителям Персии, заверив их в искренности своей веры. Всюду его послы были приняты с почетом, и халиф, а также все другие государи в своих ответных письмах присвоили ему титул принца, которого никто из его предшественников не удостаивался. Имамы и знающие шариат люди громко приветствовали обращение горного властителя к праведной вере, они одарили его званием Новый мусульманин. Когда жители Касвина, всегда враждовавшие с исмаилитами, усомнились в его правоверности, Джеллал-эд-Дин снисходительно попросил их направить в Аламут пользующихся уважением людей, чтобы он имел возможность убедить их в этом. Они пришли, и в их присутствии он бросил в костер стопку книг, которые, по его словам, были написаны Хасаном Сабахом и содержали тайные правила и предписания общества. Он заклеймил Хасана и всех его последователей, после чего посланники вернулись в Касвин полностью уверенные в его искренности.

На втором году своего правления Джеллал-эд-Дин предоставил еще одно доказательство искренности своих религиозных убеждений, разрешив или, возможно, приказав своей матери, жене и их многочисленным служанкам совершить паломничество в священный город Мекку для богослужения у могилы пророка. Впереди каравана паломников, в соответствии с обычаем, от самого Аламута несли священное знамя, а обычная в подобных случаях[59] раздача воды паломникам женщинами из гарема горного владыки осуществлялась с таким размахом и щедростью, что более чем затмила щедроты великого шаха Хауризма, чей караван на пути в Мекку достиг Багдада в то же самое время. Халиф Насир-ладин-Иллах даже уступил дорогу стягу паломников из Аламута, и данное проявление пристрастности навлекло на него гнев могущественного властителя Хауризма. Последний дважды впоследствии собирал войско на войну с наследником пророка. С первым, состоявшим почти из 300 тысяч человек, он двинулся на Багдад и достиг Хамадана и Холуана, но неистовая снежная буря вынудила его отступить. Во второй раз он собрал свои силы, когда орды Чингисхана вторглись в его владения. Его сын и наследник возобновил реализацию планов отца и дошел до Хамадана, но снова вмешалась снежная буря, не давшая разрушить город мира. Поскольку мощь монгольского завоевателя теперь стала огромной и угрожающей, мудрый властитель Аламута тайно отправил к нему посланника, чтобы заверить в своей покорности и почтении.