Тамплиеры. Рождение и гибель великого ордена

Тем не менее Дамаск не был Эдессой, городом, утрата которого вызвала к жизни Второй крестовый поход. Он не упоминался в Quantum Praedecessores папы Евгения, и не к его спасению призывал по всей Европе Бернард Клервоский. И пусть Дамаск был защищен в основном фруктовыми деревьями, а не могучими стенами, которые пришлось бы взрывать, его нельзя было назвать легкой мишенью. В 1129 году король Балдуин II так и не смог взять его – что вызвало на Западе волну возмущения. Более того, правитель Дамаска Муин ад-Дин Унур был союзником Иерусалимского королевства в борьбе против общего врага – Зангидов. Изменить цель Второго крестового похода и пойти не на Эдессу, а на Дамаск было неожиданным и смелым решением, и принято оно было явно не без участия тамплиеров.

За три с половиной года, прошедшие после падения Эдессы, многое успело измениться. Во-первых, уже не было в живых Имад ад-Дина Занги. В сентябре 1146 года старого тирана убил в его собственной постели несчастный слуга: он напал на своего пьяного повелителя, ранил его и оставил медленно и мучительно умирать[192]. На смену Занги пришли два его сына, младший из которых, Нур ад-Дин, оказался даже более воинственным, чем отец. Став новым атабеком Алеппо, Нур ад-Дин был полон решимости одолеть непокорных христиан в Эдесском графстве и продвинуться дальше на юг, в соседнее Антиохийское княжество.

Согласно летописцу Ибн аль-Асиру, в тот год, когда крестоносцы пришли в Сирию, Нур ад-Дину было тридцать лет. «Он был рослым и смуглокожим, с высоким лбом и небольшой бородкой, хорош собой и имел красивые глаза. Его владения распространились широко… а весть о его добром правлении и справедливости разнеслась по всему миру»[193]. Имя атабека означало «свет веры».

Христиане едва ли согласились бы с такой лестной оценкой. Нур ад-Дин учинил еще одну жестокую расправу над жителями Эдессы, когда те попытались восстать и вернуть своего свергнутого правителя, графа Жослена II. Городские укрепления были разрушены, оставшееся христианское население либо убито, либо угнано в рабство. Теперь спасать в Эдессе было попросту некого. Вдобавок в 1147 году Нур ад-Дин решил подорвать союз христиан с правителем Дамаска Унуром и заключил с ним собственное соглашение. Атабек женился на дочери Унура, и правители Алеппо и Дамаска объединились против франков. Таким образом, к лету 1148 года ситуация была такова, что стоило попытаться разрушить этот опасный союз, а не возвращать Эдессу. Кроме того, можно было пойти на порт Аскалон, расположенный в пятидесяти километрах к югу от Яффы и находившийся в руках Фатимидов, но это означало бы уж слишком далеко отступить от первоначальной цели Второго крестового похода, и такой план был отвергнут[194].

В четверг 24 июня 1148 года, день поминовения святого Иоанна Крестителя, в Пальмире, городе неподалеку от Акры, собрались все самые знатные люди латинского Востока. Здесь были и король Конрад, и король Людовик, и восемнадцатилетний король Иерусалима Балдуин III вместе с матерью и соправительницей королевой Мелисендой. Помимо благородных правителей Востока и Запада присутствовали иерусалимский патриарх, два архиепископа и папский легат. Рядом с этими видными фигурами сидели магистры госпитальеров и тамплиеров, Раймонд де Пюи и Робер де Краон, которые входили теперь в круг лиц, принимавших важнейшие решения в королевствах крестоносцев.

Эта встреча (часто называемая советом в Акре) была организована, чтобы выбрать стратегическую цель предстоящего военного похода. Согласно хронике Гийома Тирского, разгорелся жаркий спор: «были предложены разные мнения и представлены доводы за и против»[195].

Тем не менее, если верить Оттону Фрейзингенскому, вопрос был практически решен заранее. Поскольку Людовик выступал за взятие Дамаска, единственное, что действительно требовалось обсудить, – это «когда и где должно быть собрано войско»[196]. Все были убеждены в успехе. По словам Ибн аль-Каланиси, их «злодейские сердца настолько уверовали в то, что захватят город, что они уже решили, как поделят его». Но завоевать Дамаск оказалось не так просто.

* * *

Ибн Джубайр, испанский путешественник-мусульманин, посетивший Дамаск в конце XII века, описал этот город как несравненно прекрасный: «рай Востока… благоухающие цветочные сады вдыхают в душу жизнь… сады окружают его, как лунный ореол… его зеленый оазис простирается так далеко, как видит глаз, и в какую из четырех сторон вы ни посмотрите, всюду спелые плоды»[197]. Но в субботний день 24 июля 1148 года, когда объединенное войско крестоносцев начало пробиваться через эти плодоносные сады, они не показались ему столь привлекательными.